О МОЩАХ ПРЕПОДОБНОГО СЕРАФИМА САРОВСКОГО
- АКТ освидетельствования св. останков преп. Серафима, Саровского Чудотворца
- ДЕЯНИЕ Святейшаго Синода 29 января 1903 года
- Прославление преподобного Серафима Саровского
- Саровские торжества 1903 года
- Архимандрит Сергий (Тихомиров). ПИСЬМА ИЗ САРОВА. Отрывок за 18 Июля 1903 г.
- Необходимое разъяснение к недоумевающими о св. останках преподобного Серафима
- ЧУДЕСА при открытии мощей преп. Серафима Саровского
1903 ГОД
ЭПОХА ОБРЕТЕНИЯ МОЩЕЙ И ПРОСЛАВЛЕНИЯ
БАТЮШКИ СЕРАФИМА
АКТ
освидетельствования св. останков
преп. Серафима Саровского Чудотворца
"Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.
В лето тысяча девятьсот третье от Рождества Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, января в одиннадцатый день, митрополит Московский и Коломенский Владимир, епископ Тамбовский и Шацкий Димитрий, епископ Нижегородский и Арзамасский Назарий, архимандрит Суздальский Серафим, архимандрит Вышенский Аркадий, игумен Саровский Иерофей, казначей Саровский иеромонах Климент, ключарь Тамбовского кафедрального собора священник Тихон Поспелов и прокурор Московской Святейшего Синода конторы князь Алексей Ширинский-Шахматов приступили к исполнению поручения Святейшего Правительствующего Синода по делу освидетельствования честных останков приснопамятного Саровского старца иеромонаха о. Серафима. По выслушании поздней Литургии, а затем отслуженной епископом Димитрием панихиды по в Бозе почившем старце призванные к освидетельствованию лица вступили в часовню, устроенную над могилой иеромонаха Серафима, при юго-восточном выступе летнего собора во имя Успения Пресвятыя Богородицы. Находящийся среди сей часовни надгробный чугунный памятник являет собою подобие гробницы, установленной на чугунной же подставке, которая, в свою очередь, основана на тесанном из камня цоколе. Этим надгробием совершенно убедительно определяется место упокоения блаженного старца о. Серафима. На памятнике имеется следующая надпись:
"Под сим знаком погребено тело усопшаго раба Божия иеромонаха Серафима, скончавшагося 1833 года января 2 дня, который поступил в сию Саровскую пустынь из Курских купцов на семнадцатом году возраста своего, скончался семидесяти трех лет. Все дни его посвящены были во славу Господа Бога и в душевное назидание православных христиан, в сердцах коих и ныне о. Серафим живет".
В возглавии надгробия, с западной стороны, помещено выпуклое бронзовое изображение блаженной кончины о. Серафима с надписью:
"Блаженная кончина о. Серафима, Саровской обители иеромонаха и пустынника. 1833 года генваря 2 дня".
С южной стороны памятника, внизу, на высоте двух с половиной вершков от пола, видно круглое отверстие, через которое чтущие память о. Серафима брали песок с его могилы. По распоряжению высокопреосвященнейшего митрополита Владимира, в часовню, в полдень, призваны были для изнесения описанного надгробия несколько человек из проходящих в обители различные послушания. Надгробие и подставка к оному вынесены были во вновь сооруженный храм над келией о. Серафима. По изнесении памятника, затворена была входная дверь, и несколько умелых работников, под наблюдением сведущего каменщика, разобрали тесаный каменный цоколь, а затем выбрали весь песок на глубине одного аршина до свода, выложенного над могилой приснопамятного старца Серафима. Свод очищен был к 4 часам пополудни. Посредине, с северной стороны, свод оказался разобранным на пространстве одного квадратного аршина и место это заложено тремя кусками толстой доски. Отверстие это было проломано в своде по распоряжению преосвященного Димитрия, епископа Тамбовского, производившего в августе прошлого, 1902 года, предварительное освидетельствование гроба и останков о. Серафима по особо доверительному поручению Святейшего Синода. За сим разобран был самый свод, сложенный из весьма крупного одномерного кирпича, легко рассыпавшегося на слоевидные куски. Внутри склепа присутствующие увидели гроб колоду из дубового дерева. Ввиду невозможности произвести тщательный осмотр честных останков старца Серафима на глубине 1 аршина 14 вершков, признано было необходимым поднять гроб из склепа, что и было исполнено с особенною осторожностью, причем под колоду подведены были холсты, которыми гроб был поднят и установлен с северной стороны могилы на особом приуготованном столе. После сего присутствующие приступили к тщательному осмотру внешнего вида гроба-колоды, причем оказалось, что таковой имеет следующие размеры: в обхвате - в головах 2 аршина 12 вершков с половиной, в ногах - 2 аршина 10,5 вершка и длина 3 аршина 0,5 вершка; цвет гроба почти черный. Дно гроба в ногах, с правой стороны, а также верхняя часть крышки несколько истлели, и во многих частях наружной оболочки, при испытании, дерево оказалось мягким и сырым. Тем не менее, в целом, гроб оказался крепким. По снятии крышки гроба, внутренние его стенки также оказались сырыми, в трех местах покрытыми плесенью, хотя при этом никакого запаха ощущаемо не было. В гробу присутствующие увидели: ясно обозначенный остов почившего, прикрытый остатками истлевшей монашеской одежды. Тело приснопамятного о. Серафима предалось тлению. Кости же его, будучи совершенно сохранившимися, оказались вполне правильно размещенными, но легко друг от друга отделяемыми. Волосы главы и брады, седовато-рыжеватого цвета, сохранились, хотя и отделились от своих мест. Подушка под главою приснопамятного о. Серафима оказалась наполненной мочалой. На ногах имеются лычные "ступни". Под руками приснопамятного о. Серафима обнаружен медный литой крест размером приблизительно в 3 вершка.
По освидетельствовании, останки в Бозе почившего были накрыты глазетом, а гроб-колода обвязан в головах и ногах прочным шелковым шнуром, концы которого, на особой доске, были припечатаны именною печатью высокопреосвященнейшего Владимира, митрополита Московского. Засим гроб опущен был в могилу, покрыт парчевым покрывалом, а склеп задвинут деревянным щитом, поверх которого положен ковер и установлен облаченный в белый глазет стол, на коем утверждена икона Пресвятыя Богородицы, именуемая "Умиление", и возжена лампада. Производившие освидетельствование покинули часовню в шесть часов пополудни.
Подлинный акт подписали:
Владимир, Митрополит Московский и Коломенский
Димитрий, Епископ Тамбовский и Шацкий
Назарий, Епископ Нижегородский и Арзамасский
Суздальский Архимандрит Серафим (Чичагов)
Настоятель Вышенской пустыни Архимандрит Аркадий
Настоятель Саровской пустыни Игумен Иерофей
Казначей Саровской пустыни Иеромонах Климент
Ключарь Тамбовского кафедрального собора Священник Тихон Поспелов
Прокурор Московского Святейшаго Синода Конторы Князь Алексий Ширинский-Шихматов.
ДЕЯНИЕ Святейшаго Синода
29 января 1903 года
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.
Cемьдесят лет тому назад, во 2-й день января 1833 года, в Саровской пустыни мирно отошел ко Господу блаженный cтарец иеромонах Серафим. Своею высокою истинно-христианскою подвижническою жизнию он еще у современников своих стяжал общую к себе любовь и веру в действенную силу пред Богом его святых молитв, а после его блаженной кончины память о нем, утверждаемая все новыми и новыми знамениями милости Божией, являемыми по вере в его молитвенное предстательство пред Богом за притекающих к нему, широко распространяется в православном Русском народе и с глубоким благоговением им чтится. Вся жизнь его представляет высоко поучительные образцы истинно христианскаго подвижничества, пламенной веры в Бога и самоотверженной любви к ближним. Еще юношею он оставляет родительский дом в городе Курске и, никому неведомый, приходит в Саровскую обитель.
Здесь он начинает жизнь свою с первых степеней послушания и смиренно проходит их, от всех приобретая любовь к себе и уважение за свою кротость и смирение. Восемь лет проходит предварительный искус в готовности его вступить на путь иноческой жизни и, 18 августа 1786 г., принимает иноческое пострижение с именем Серафима, а чрез два месяца поставляется в сан иеродиакона. Ограждаемый смирением, отец Серафим восходил от силы в силу в духовной жизни. Как иеродиакон, он все дни, с утра до вечера, проводил в монастыре, совершая службы, исполняя монастырския правила и послушания, а вечером удалялся в пустынную келлию, проводя там ночное время в молитве и рано утром опять являясь в монастырь для исполнения своих обязанностей. 2 сентября 1793 года он рукополагается в сан иеромонаха и с вящшею ревностию и усугубленною любовию продолжает подвизаться в духовной жизни. Его более не удовлетворяет, сам по себе для других тяжкий, труд иноческой жизни: молитвы, пост, послушание, нестяжательность. В нем раскрывается жажда высших и высших подвигов. Он покидает монастырское общежитие и удаляется, для подвигов, в одинокую пустынную келлию в глухом сосновом Саровском лесу; пятнадцать лет проводит здесь в совершенном уединении, соблюдая строгий пост и непрестанно упражняясь в молитве, чтении слова Божия и телесных трудах. Подражая древним святым столпникам, он, подкрепляемый и утешаемый благодатною помощью, 1000 дней и ночей проводит, стоя на камне, с воздетыми к небу руками, повторяя молитву: "Боже, милостив буди мне грешному". Окончив отшельническую жизнь, он снова приходит в Саровскую обитель и здесь, как бы в гробе, заключается в затвор на 15 лет, причем на первыя пять лет налагает на себя обет молчания. Весь осиянный благодатию Святаго Духа чрез непрестанное молитвенное возношение ума и сердца к Богу, он неоднократно удостоивался видений из горняго мира. Созревши в духовной жизни, он, уже старец, всего себя посвящает на деятельное служение ближним. И богатые и бедные, и знатные и простые ежедневно тысячами стекались к его келлии и, падая ниц пред согбенным старцем, открывали тайны своей совести, поверяли свои скорби и нужды и принимали с искреннею любовию и благодарностию каждое его слово. Всех он встречал с любовию и радостию, называя при этом: "батюшка мой, матушка моя, радость моя". Всех благословлял, поучал, назидал, многих исповедывал, больных, исцелял, многим давал лобызать висевшее у него на груди медное Распятие,- его материнское благословение, или святую икону, стоявшую у него на столе, иным давал в благословение антидору или святой воды, или сухариков, другим начертывал на челе знамение креста елеем из лампады, некоторых обнимал и лобызал с приветствием: "Христос воскресе". Духовная радость проникала старца настолько что его никогда не видали печальным или унывающим, и это радостное настроение духа он старался передавать и другим. Из добродетелей христианских его более всего украшали кротость и незлобие, крайнее смирение и нестяжательность. Совершив свое земное поприще, чистый душею, смиренный и любвеобильный старец тихо и мирно почил о Господе,стоя на коленях пред иконою Божией Матери Умиления, с поникшею главой и руками, приложенными к персям. После его блаженнаго в Господе успения, память об его высоком подвижническом житии не только не ослабевает, но постоянно все более и более возрастает и утверждается среди православного народа Русскаго во всех его сословиях. Православный народ в глубине сердца чтит блаженного старца истинным угодником Божиим и верует, что и по отшествии своем из сего мира он, не оставляет своим предстательством пред Господом всех притекающих к нему. И Господь Бог, дивный и славный во святых Своих, благоволил явить молитвенным предстательством отца Серафима многия чудесныя знамения и исцеления. Вполне разделяя веру народную в святость приснопамятного старца Серафима, Святейший Синод неоднократно признавал необходимым приступить к должным распоряжениям о прославлении праведного старца.
В 1895 году преосвященным Тамбовским было представлено в Святейший Синод произведенное особою коммиссией разследование о чудесных знамениях и исцелениях, явленных по молитвам отца Серафима с верой просившим его помощи.
Расследование это, начатое коммиссией 3 февраля 1892 г., окончено было в авгуете 1894 года и производилось в 28 епархиях Европейской России и Сибири. Всех случаев благодатной помощи по молитвам старца Серафима было обследовано коммиссией 94, причем большая часть их была достаточно удостоверена надлежащими свидетельскими показаниями. Но указанное число случаев благодатной помощи по молитвам старца являлось далеко не соответствующим их действительному числу: в архиве Саровской обители, по свидетельству названной коммиссии, сохраняются сотни писем от разных лиц с заявлениями о полученных ими благодеяниях чрез молитвенное обращение к старцу Серафиму. Так как эти заявления оставались не только не обследованными, но и нигде не записанными, то Святейший Синод поручил преосвященному Тамбовскому предписать настоятелю Саровской пустыни собрать и записать сведения о наиболее замечательных случаях благодатной помощи по молитвам старца, не бывших доселе записанными, и на будущее время тщательно вести запись всех могущих быть новых чудесных знамений по молитвам отца Серафима. После сего преосвященным Тамбовским дважды, в начале и конце 1897 года, представлялись в Святейший Синод собрания копий письменных заявлений разных лиц о чудесных знамениях и исцелениях, совершившихся по молитвам отца Серафима. Не находя еще тогда благовременным приступать к окончательному суждению о прославлении Саровского подвижника, по поводу упомянутых представлеяий преосвященного Тамбовского, Святейший Синод дважды подтверждал настоятелю Саровской пустыни продолжать вести запись могущих быть новых чудесных знамений по молитвам старца. В минувшем 1902 году, 19 июля, в день рождения старца Серафима, Его Императорскому Величеству благоугодно было воспомянуть и молитвенные подвиги почившего, и всенародное к памяти его усердие, и выразить желание, дабы доведено было до конца начатое уже в Святейшем Синоде дело о прославлении благоговейного старца.
Святейший Синод, разсмотрев во всей подробности и со всевозможным тщанием обстоятельства сего важного дела, нашел, что многочисленные случаи благодатной помощи по молитвам старца Серафима, обследованные надлежащим образом, не представляют никакого сомнения в своей достоверности и по свойству их принадлежат к событиям, являющим чудодейственную силу Божию, ходатайством и заступлением отца Серафима изливаемую на тех, кои с верой и молитвой прибегают в своих душевных и телесных недугах к его благодатному предстательству. Вместе с сим Синод, желая, чтобы и всечестные останки приснопамятного старца Серафима были предметом благоговейного чествования от всех притекающих к его молитвенному предстательству, поручил преосвященному митрополиту Московскому произвести их освидетельствование. 11 января сего года митрополит Московский Владимир и епископы Тамбовский Димитрий и Нижегородский Назарий, присоединив к себе Суздальского архимандрита Серафима и прокурора Московской Синодальной Конторы князя Ширинского-Шихматова и еще четырех духовных лиц, произвели подробное освидетельствование гроба и самых останков отца Серафима, о чем и составлен ими особый акт за собственноручною всех подписью. Посему Святейший Синод, в полном убеждении в истинности и достоверности чудес, по молитвам старца Серафима совершающихся, воздав хвалу дивному во святых Своих Господу Богу, присно благодеющему твердой в праотеческом Православии Российской Державе, и ныне, во дни благословенного царствования Благочестивейшего Государя Императора Николая Александровича, как древле, благоволившему явить прославлением сего благочестия подвижника новое и великое знамение Своих благодеяний к православному народу русскому, подносил Его Императорскому Величеству всеподданнейший доклад, в котором изложил следующее свое решение: 1) благоговейного старца Серафима, почивающего в Саровской пустыни, признать в лике святых, благодатию Божиею прославленных, а всечестные останки его - святыми мощами и положить оные в особо уготованную усердием Его Императорского Величества гробницу для поклонения и чествования от притекающих к нему с молитвою, 2) службу преподобному отцу Серафиму составить особую, а до времени составления таковой, после дня прославления памяти его, отправлять ему службу общую преподобным, память же его праздновать как в день преставления его, 2 января, так и в день открытия святых его мощей, и 3) объявить о сем во всенародное известие от Святейшего Синода.
При докладе сем представлены были на Монаршее усмотрение подлинный акт освидетельствования всечестных останков отца Серафима и краткое описание случаев чудодейственной помощи его прибегавшим к его заступлению. На всеподданнейшем докладе о сем Святейшаго Синода, Государь Император, в 26-й день января сего года, соизволил Собственноручно начертать:
"Прочел с чувством истинной радости и глубокого умиления"
Выслушав сии Всемилостивейшия слова, Святейший Синод, по определению от 29 января 1903 года, постановил поручить преосвященному Антонию, митрополиту С.-Петербургскому и Ладожскому, совместно с преосвященными Тамбовским и Нижегородским, совершить, в 19-й день июля текущаго года, торжественное открытие мощей преподобнаго отца Серафима, Саровскаго чудотворца.
Святейший Синод возвещает о сем благочестивым сынам Православной Церкви, да купно с ним воздадут славу и благодарение Господу тако изволившему, и да приимут сие явление новаго заступника и чудотворца, яко новое небесное благословение на царствование Августейшего Монарха нашего, подъемлющаго неусыпные труды ко благу православнаго народа Русскаго и своею Царскою любовию и попечением объемлющаго всех своих верноподданных всякаго звания и состояния.
Прославление преподобного Серафима Саровского
В 1901 году Святейший Синод Русской Православной Церкви поручил архиепископу Тамбовскому Димитрию обследовать могилу, гроб и останки старца Серафима, собрать весь материал к предстоящему прославлению угодника Божия. Архиепископ Димитрий в начале следующего (1902) года, в сопровождении духовных лиц и лиц гражданской администрации, прибыл в Саров и приступил к обследованию захоронения. Напомним: могила батюшки Серафима находилась с правой стороны Успенского собора. Усердием почитателей над могилой была поставлена прекрасная часовня и воздвигнуто тяжелое чугунное надгробие над склепом.
Когда разобрали надмогильный свод, перед архиепископом Димитрием и членами Комиссии предстала совершенно неожиданная картина: могила подвижника оказалась затопленной, и вода полностью покрывала крышку гроба. Архиепископ Димитрий решил немедленно прекратить дальнейшее освидетельствование, составил по этому случаю акт и с пояснениями отправил Святейшему Синоду о сем донесение. Авторитетные хозяйственники и саровские старцы пришли к мнению: вода попала в могилу преподобного при водопроводных работах, происходивших здесь лет сорок тому назад. Так что гроб отца Серафима стоял в воде длительное время; это побудило архиепископа Димитрия испросить дальнейших указаний Синода.
Пока происходил обмен мнений, еще сильнее в верующей среде проявилась Божественная милость к людям, с верою призывавшим на себя заступление великого старца. Синод решил продолжить обследование честных мощей и сделать все необходимые приготовления к достойному их прославлению. Вскоре Тамбовского архиепископа Димитрия перевели на Казанскую кафедру, а в Тамбов поставили преосвященноro Иннокентия (Беляева).
17 декабря 1902 года Император Николай II приказал Комиссии по устройству Саровских торжеств продолжить обследование. В ее состав входили: митрополит Московский Владимир (Богоявленский), архимандрит Серафим (Чичагов) и Алексей Александрович Ширинский-Шахматов. В состав этой Комиссии со специальным поручением также входил князь Михаил Сергеевич Путятин, архитектор сооружаемой раки. Для охраны порядка в Саров откомандировали капитана Д. Н. Ломана с командою Гвардейского батальона. Все эти лица выехали 9 января 1903 года из Петербурга и 10-го уже были в Дивееве, откуда, переночевав, с рассветом выехали в Саров.
Пленительным зимним утром прибыли петербуржцы в монастырь. Благоговейно помолились в храме, исповедались, причастились Святых Христовых Таин, затем в келии игумена Иерофея приступили они к уточнению программы занятий. Во всем этом непосредственное участие принимал высокопреосвященный Иннокентий и приехавшие с ним из Тамбова протоиерей кафедрального собора Тихон Поспелов и епархиальный архитектор. В три часа пополудни Комиссия перешла в часовню-усыпальницу и, по совершении соборне панихиды, приступили к разборке чугунного надгробия. Когда каменные работы исполнили, ключарь Тамбовского собора и князь Ширинский-Шахматов с зажженными восковыми свечами спустились в могилу, наполненную водою. С помощью заведенных под гроб холстов и веревочных снастей, усилиями монастырской братии гроб-колоду подняли наверх и поставили на деревянные балки, опиравшиеся на края могильного склепа. Поставили гроб с небольшим уклоном вперед, так что головная часть его несколько возвышалась, и вода, скопившаяся в нем, могла вытечь через отверстия. Позже всего этого гроб покрыли заранее приготовленным дощатым чехлом и парчевым покрывалом, поверх водрузили образ, затеплили пред ним лампаду и в головах установили большой серебряный подсвечник. Без промедления отслужили панихиду, составили протокол о действиях Комиссии, после чего митрополит Владимир благословил совершение ежедневных панихид по старце Серафиме.
Акт (протокол) освидетельствования мощей приведен выше.
На другой день, 12 января, члены Комиссии, оставив часовню с гробом преподобного на попечение монастырского начальства, выехали из Сарова. В течение почти полугода: с 11 января до начала июля 1903 года гроб находился в том самом положении, в котором оставили его члены Комиссии; вода по каплям вытекала из гроба, падая на дно открытой могилы, благодаря чему ко времени, назначенному для переложения мощей в новую раку - 3 июля, гроб уже достаточно обсох.
Как было упомянуто, сооружение раки поручили князю М. С. Путятину. Нужно было, во-первых, устроить и установить каменную гробницу на ступенчатом помосте в правой арке Саровского Успенского собора, во-вторых, сделать наподобие старой дубовой колоды - новую, значительно легче старой, затворяющуюся на ключ и приспособленную для помещения в каменной гробнице, в-третьих, сделать из тонких кипарисовых досок новый гробик для положения в нем честных останков и, в-четрертых, установить бронзовую сень на четырех каменных колоннах, которая должна завершить собою всё это новое сооружение. Работы предварительно выполнялись в Петербурге, в Москве и самом Сарове.
Все последующие действия Комиссии совершались под непосредственным и личным руководством высокопреосвященнейшего митрополита Петербургского Антония (Вадковского).
3 июля в часовне в 9 часов утра у гроба о. Серафима митрополит Антоний с сонмом духовенства отслужил панихиду, по окончании которой гроб был поднят назначенными для сего лицами из духовенства и торжественно перенесен в "Больничную" святых Зосимы и Савватия церковь, в алтаре которой и предположено было совершить омовение честных останков о. Серафима. Надо заметить, что это перенесение не ускользнуло от взоров скопившихся в Сарове паломников. По внесении в храм, гроб был установлен посредине храма на том надгробии, которое ранее находилось над могилою преподобного. По неотступной просьбе усердствующих богомольцев, желавших видеть и хотя бы прикоснуться к гробу преподобного Серафима, митрополит Антоний благословил допускать народ на некоторое время ко гробу преподобного, и люди в течение часа непрерывною толпою шли в храм, дабы видеть и поклониться драгоценной для них святыне. По выходе народа из храма, гроб с всечестными останками преподобного внесен был иеромонахами через северные двери в алтарь, и здесь митрополитом Антонием совместно с епископами Назарием и Иннокентием и другими лицами было совершено омовение честных останков о. Серафима и переложение их в новый кипарисовый гроб. Между престолом и северной стеной алтаря поставлен был особый стол, на который и выложили потом честные останки о. Серафима. Участие в омовении принимали: архимандрит Серафим (Чичагов), о. ключарь Тамбовского кафедрального собора, священник Т. Поспелов, благочинный монастыря, Саровский иеромонах, под личным руководством владыки-митрополита и в присутствии князя А. А. Ширинского-Шахматова и князя М. С. Путятина.
Присутствовавшие при открытии крышки гроба свидетельствуют, что честные останки преподобного были завернуты в момент погребения в монашескую куколь. Отец Серафим лежал в гробу на дубовых стружках. Все содержимое гроба, ввиду дубильных свойств стружки, и самые честные останки, и седые волосы на голове, бороде и усах, и все одеяние преподобного - белье, холщевый подрясник, мантия, епитрахиль и куколь - все окрасилось в один цвет, напоминающий корку черного ржаного хлеба. В целях соблюдения тишины и безмолвия, в храме пред особым аналоем назначенный иеродиакон читал канон из вновь составленной службы преподобному Серафиму Саровскому.
Известно также, что с самого начала омовения честных мощей в алтаре стало распространяться ясно ощущаемое всеми присутствующими благоухание, запах цветов гвоздики и свежего липового меда. Июльский день был ясный, солнечный, жаркий, и церковные окна были открыты настежь. Думалось, что где-нибудь поблизости косят траву и этот аромат исходит от скошенных цветов и свежего сена. А владыка-митрополит, проходя по церкви, обратился к присутствующим даже с такими словами: "Братие, братие, а какое же это у вас мыло, что-то уж очень душистое". Но оказывается мыло было то самое, которое привез для омовения святых мощей ключарь Тамбовского собора, и то самое, которое в России называлось "грецким" и употреблялось для омовения престолов при освящении храмов. Тогда владыка-митрополит осенил себя крестным знамением, и всем присутствующим стало ясно, какое благоухание разливалось по церкви.
Надо заметить, что честные мощи преподобного Серафима Саровского относятся к разряду мощей неполного нетления, то есть неполность заключается в том, что при совершенной сохранности костей соединительные ткани сочленения или суставов подверглись тлению, вследствие чего конечности в локтях и коленях легко разнимались. Голова преподобного с уцелевшими на ней волосами, бровями, усами и бородою, по личному впечатлению автора, прекрасно сохранились. Верхние кожные покровы тоже частично хорошо сохранились и плотно облегали скелет, как бы к нему присохли, вследствие чего кисти рук в запястьях и ступни в щиколотках остались на своих местах не отделенными, а лик преподобного сохранил следы сходства с иконографическим его изображением.
На груди, поверх епитрахили, лежало молебное Евангелие, а в кисти левой руки (сильно прижатой к груди) держался бронзовый крест - материнское благословение, с которым преподобный никогда не расставался. Этот крест владыка-митрополит сам лично с осторожностью и благоговением вынул из руки преподобного и бережно отвез его в Царское Село, самолично вручив его Государю Императору.
Императрица Александра Феодоровна, благоговейно чтившая память преподобного, от царственных щедрот своих. изволила соорудить для этой святыни драгоценный ковчег с золотою цепью и, по прибытии в Саров на торжество открытия мощей и прославления отца Серафима, 18 июля, по окончании вечерни в Зосимо-Савватиевской церкви, возложила свое усердное приношение на честные мощи преподобного в присутствии Саровского игумена Иерофея и архимандрита Серафима (Чичагова).
После переложения святых мощей преподобного в новую гробницу, высокопреосвященнейший митрополит Антоний на некоторое время отбыл из Саровской пустыни. За время его отсутствия в Сарове к предстоящему торжеству заканчивались с особою поспешностью строительные и разные другие работы. Для приема богомольцев выстроили в двух верстах от стен обители целый город из более ста вместительных бараков и целый ряд различных лавок для продажи съестных припасов. И хотя до начала торжеств оставалось более недели, городок уже полнился торжественной жизнью. Множество богомольцев разместилось в бараках. Чрезвычайно пеструю и живописную картину представляли простые люди, пришедшие насладиться духовным торжеством. Здесь собрались представители едва ли не всех народностей, населяющих Великую Россию. Большинство богомольцев, конечно, составляли великороссы и малороссы; но было между ними много и белорусов, мордвы, корелов, зырян и разных других народностей. Все эти люди, живущие у себя дома в далеко не одинаковых условиях, составляли здесь как бы одну семью, одушевленную одною мыслию - поклониться святым мощам преподобного Серафима и в простосердечной, но пламенной молитве пред ними найти своей душе отраду и утешение.
А какое множество людей собралось здесь, чающих получить предстательством преподобного Серафима благодатную помощь и исцеление от разных обдержащих их недугов. Хромые, слепые, расслабленные и другие убогие встречались на каждом шагу. И многие из них, благодарение Богу, по вере своей исцелялись. О случаях исцеления приходилось постоянно слышать, да и не только слышать, но и видеть самих исцеленных, славящих и благодарящих Бога, явившего над ними, молитвами преподобного Серафима, Свою милость. У источника преподобного Серафима - этого кладезя исцелений, постоянно проявляются знамения милости Божией. В один из дней здесь было более десяти случаев исцелений хромых. Последние, как бы в доказательство чудесно явленной над ними милости Божией, собрали свои костыли и в присутствии множества народа на берегу реки Саровки предали их сожжению. Кроме этого источника, привлекающего постоянно стечение богомольцев, другим таким излюбленным местом являлась обширная монастырская площадь в стенах самой обители, где расположены храмы и келии иноков. Здесь до начала торжеств особенное внимание богомольцев привлекал двухэтажный каменный храм во имя преподобных Зосимы и Савватия. Пред этим храмом постоянно приходилось видеть коленопреклоненных богомольцев, хорошо знавших, что здесь сокрыто до времени драгоценное для них сокровище - святые мощи батюшки Серафима.
Числа с 10 июля начали наполняться приезжими богомольцами и многочисленные, специально сооруженные к предстоящему торжеству гостиницы. 10 июля в Саров приехал из Казани высокопреосвященнейший архиепископ Димитрий, назначенный Святейшим Синодом к участию в предстоящих торжествах. На следующий день прибыл товарищ обер-прокурора Святейшего Синода, сенатор В. К. Саблер, а в субботу, 12 июля, в 6 часов вечера - высокопреосвященнейший митрополит Санкт-Петербургский Антоний. Кроме того, в это же время прибыли в Саров для участия в богослужениях и крестных ходах на торжестве открытия святых мощей и некоторые представители столичного духовенства: ректор Духовной семинарии архимандрит Сергий, наместник Александро-Невской лавры архимандрит Корнилий, ризничий Лавры архимандрит Гедеон, правитель дел лаврского духовного собора архимандрит Макарий, архидиакон лавры Иоанн, два иподиакона, иеродиакон Лавры Илларион и 60 человек певчих митрополичьего хора. Кроме того, из белого духовенства в качестве народных проповедников, - протоиерей Философ Орнатский и священник Александр Рождественский.
Распоряжением преосвященного Иннокентия, епископа Тамбовского, сделан к этому времени целый ряд приготовлений церковного характера. Дело в том, что положение Саровской пустыни исключительное, далеко не похожее на положение других обителей, расположенных среди населенных пунктов и городов. Саровская пустынь приютилась в глухом лесу. Самая ближайшая от нее деревня в 12 верстах. Вокруг монастырских храмов расположены лишь братские корпуса, и за пределами монастырской ограды четыре гостиницы. Понятно, все собравшиеся богомольцы не могли найти себе приюта в монастырских гостиницах. Не хватило и городка, выстроенного в двух верстах от обители. Поэтому, для удовлетворения этой насущной нужды, в разных направлениях за пределами обители, близ дорог устроены были гражданской властью бараки. Епархиальная же власть признала нужным для каждой группы бараков воздвигнуть по часовне, снабдив каждую из них всем необходимым для совершения панихид и молебных пений. В часовне всегда находился чередной священник и певцы для совершения молитвословий. Здесь же раздавались народу иконки с изображением преподобного Серафима, "Троицкие листки", брошюры религиозного содержания. Для обслуживания часовен преосвященный Иннокентий вызвал до 30 иеромонахов из монастырей Нижегородской, Тамбовской и Харьковской епархий, столько же священников из северных уездов Тамбовской епархии и до 150 послушников и причетников. Из дальних бараков ежедневно устраивались крестные ходы к стенам обители, где совершались, на особом возвышении, торжественные всенощные и молебные пения.
В воскресенье, 13 июля, по просьбе сестер Дивеевской обители высокопреосвященнейший митрополит Антоний совершил здесь, в соборном храме во имя Святыя Троицы, Божественную Литургию, в сослужении преосвященных: Нижегородского Назария и Тамбовского Иннокентия. Обитель Дивеевская сохраняет в себе много предметов, бывших в личном употреблении отца Серафима. Сюда сестры обители, вскоре после кончины преподобного, перенесли Ближнюю и Дальнюю подвижнические его келии-пустыньки. Первая находится в том виде, в каком была при жизни блаженного старца, а вторая обращена в алтарь в храме Преображения Господня. В этом храме устроены четыре витрины, в них хранятся вещи преподобного: епитрахиль, мантия, богослужебные книги, скуфейки, полумантия, мотыга, топорик, лапти, рукавички, завязанные в узелке волоса преподобного, часть камня, нож, чулки, чоботы и другие вещи. В алтаре хранится табурет, стоявший в келии преподобного. Образ Царицы Небесной "Умиление", написанный на полотне, натянутом на кипарисовую доску, и стоявший в монастырской келии преподобного, помещен в особом киоте и в драгоценной ризе у столба, на левой стороне Троицкого соборного храма. В этом храме из четырех его приделов один с 1875 года хранился неосвященным, потому что вера Дивеевских сестер в святость отца Серафима и в его прославление была так сильна и жива, что они терпеливо ждали этого Всероссийского церковного торжества для посвящения придела его имени.
15 июля, в день памяти просветителя Земли Русской, святого равноапостольного князя Владимира, в монастырском храме "Живоносного Источника" высокопреосвященнейший Димитрий, архиепископ Казанский, совершил Божественную Литургию, а после нее было совершено высокопреосвященнейшим митрополитом Антонием с архиепископом Димитрием и епископами Назарием и Иннокентием молебствие святому равноапостольному князю Владимиру. За Литургиею священник А. В. Рождественский произнес назидательное поучение. На следующий день, по благовесту в большой колокол, в соборном Успенском храме монастыря в 12 часов дня была совершена торжественная панихида с поминовением: Благочестивейших Государей и Государынь, от Императрицы Елизаветы Петровны до Александра III включительно, Владимирского епископа Виктора, рукополагавшего преподобного отца Серафима во иеродиакона, епископа Тамбовского Феофила, совершившего хиротонию преподобного во иеромонаха, и всех почивших архипастырей Тамбовских, родителей преподобного Серафима - Исидора и Агафьи, а также всех почивших игуменов и строителей Саровских, при которых подвизался преподобный. Одновременно с служением торжественной панихиды в Успенском соборе совершались панихиды и в других монастырских храмах и часовнях, устроенных у источника, пустынок, бараках и т. п. В Успенском соборе владыке митрополиту и преосвященным сослужили одиннадцать архимандритов и девятнадцать протоиереев, священников и иеромонахов. Собор заполнился молящимися. Пели два хора: митрополичий, под управлением г. Тернова, и хор Тамбовских архиерейских певчих. Панихида продолжалась более полутора часов.
В тот же день, в 6 часов, в Успенском соборе и в храме "Живоносного Источника", а также и в других монастырских храмах, где не велась исповедь богомольцев, совершено заупокойное всенощное бдение. В Успенском соборе совершал богослужение высокопреосвященнейший митрополит Антоний и преосвященный Иннокентий, а в храме "Живоносного Источника" высокопреосвященнейший архиепископ Димитрий и преосвященный Назарий. На ектеньях поминалось имя приснопамятного иеромонаха Серафима.
17 июля богомольцы с раннего утра наполнили монастырскую площадь внутри и вне стен монастыря. В этот день ожидалось прибытие в Саров крестных ходов из двух Серафимовских обителей - Дивеевской и Понетаевской. Ровно в 7 часов утра при ясной солнечной погоде из ворот Саровской обители вышел крестный ход навстречу ожидаемым крестным ходам. Кресты, иконы и хоругви несли прибывшие на торжество из разных мест представители общества хоругвеносцев. Сопровождал крестный ход преосвященный Иннокентий с многочисленным монашествующим и белым духовенством. Перейдя реку Сатис, крестный ход остановился в ожидании встречных на так называемом лобном месте, во временно устроенной здесь открытой со всех сторон деревянной часовне. Около 8 часов показался из Саровского леса крестный ход из названных женских обителей. Крестные ходы соединились в один общий и, направляясь к воротам обители, образовали величественное и торжественное шествие. По всему пути следования стояли несметные толпы богомольцев. Благолепию шествия много способствовали прибывшие на торжество из разных мест Московской, Ярославской, Владимирской, Тульской, Нижегородской и Рязанской губерний представители хоругвеносных обществ. Все они несли от своих обществ в дар обители по одной или по две хоругви, из которых многие отличались ценностью и художественностью работы. В 9 часов раздался благовест к Литургии. Особенным благолепием отличалось это заупокойное богослужение в Успенском соборе, где Литургию совершал высокопреосвященнейший митрополит Антоний и епископ Назарий, который и произнес слово, посвященное памяти преподобного Серафима. Преосвященный Назарий говорил:
- Итак, возлюбленные братие, мы достигли светлых дней Великого торжества прославления преподобного и богоносного отца нашего Серафима. Собрались мы из разных, близких и самых отдаленных, мест в эту обитель, в этот храм, к месту молитвенных подвигов преподобного и его упокоения, - собрались, движимые теми же чувствами благоговейного почитания и любви к нему, с какими почти в течение столетия, при жизни и по блаженной кончине его, устремлялся к нему православный русский народ. Мы притекли сюда, чтобы, приобщившись к сему Великому торжеству Церкви, войти в духовное радостнейшее общение с самим виновником его, братом нашим по вере во Христа, достигшим благодатию Божией славы небесной. Юноша, воспитанный в старозаветной русской семье в страхе Божием и в тесном общении с Церковью, жаждущий иноческого подвига, оставляет мать и родину, приходит и поселяется под сенью пустынной Саровской обители. Бодро и радостно вступает он здесь на путь иноческого самоотвержения, "как железо ковачу" отдает он себя и свою волю Богу; послушание в труде, кротость, воздержание, а главное, молитва - "царица добродетелей" становятся его жизнию. Облеченный благодатию священства, с каким благоговением и любовью проходит он служение Святой Церкви. Подобно серафиму небесному, он всецело предает себя на служение Богу, молитвенно бодрствуя пред Ним день и ночь; забывает о пище и питье и сожалеет, что нуждается в отдыхе и не может безпрерывно служить Богу. "Иметь ум, совлеченный всего земного и, сколько позволяет человеческая немощь, соединиться со Христом", - вот что составляет теперь задачу его жизни, - "окончательное устройство дома души", по его собственному выражению. Отныне он "носит в своей груди сердце, как воск, таявшее от неизреченной радости посещавших его небесных видений".
Нет конца совершенствованию духа человеческого, созданного по образу и подобию Божию; нет предела любви, коей обязан человек Богу, своему Творцу и Спасителю; нет границ и подвигам самоотвержения, коих устрашился бы истинно любящий Бога христианин. И вот пламенеющий к Богу Серафим, чтобы всецело жить с Богом и в Боге, удаляется в пустыню и здесь проходит все виды самоотвержения, все подвиги молитвенного труда. "Уединение, молитва, любовь и воздержание - суть четырехсоставная колесница, возносящая дух на небо", - говорил он неоднократно, поучая других, и сам здесь особенно и неуклонно следует своему слову. Крепко закрывает он лесную тропу, ведущую к его пустынной келии, и весь погружается в молитву, богомыслие, чтение слова Божия и писаний святых отцов, - молится тысячу дней и ночей на камне, с удивительным терпением переносит нападение разбойников, едва не до смерти избивших его, и, прощая их, просит лишь об одном - не преследовать их. Подвиг же воздержания преподобный Серафим выражает в труднейшем, но и плодотворнейшем из всех подвигов воздержания - молчальничестве. "От уединения и молчания рождается умиление и кротость, - говорил он потом. - Они возводят человека к благочестию, приближают его к Богу и делают его как бы земным Ангелом". Многочисленны, разнообразны, но и последовательны были все подвиги блаженного старца в пустыне и в монастырской уединенной келии. Это ступени, по которым, руководимый благодатию Божией, Серафим неуклонно, шаг за шагом шел и возвышался на высоту той святости и чистоты, которой в удел дано видеть Бога. И он видел Господа, видел и беседовал с Его Пречистою Матерью, видел святых ангелов. Прозирал он и человека в тайниках его ума и сердца и с поразительною ясностью проразумевал его будущее; входил в духовное общение с людьми независимо от расстояния, в каком они находились по отношению к нему. Когда же, по повелению Божией Матери, ослабил подвиг затвора и молчальничества и отворил двери своей келии для беседы сперва с иноками, а затем с мирянами - какую любовь к человеку явил отшельник миру! День и ночь шли к нему - кто с своими сомнениями, кто с нуждой и горем, кто с болезнями, и он одних утверждал в вере, других утешал, направляя мысли к Богу - Подателю мира и радости, третьих чудесно исцелял от недугов телесных. Православный русский народ увидел в нем избранника Божия, великого праведника; признал его святым при жизни, стал почитать таковым и по блаженной кончине его. Как при жизни святого старца тысячные толпы направлялись к его пустыньке, чтобы видеть его, получить благословение, утешение или исцеление, так и по смерти еще большие толпы с теми же нуждами стали притекать к его могиле, к месту его пустынных подвигов, на источник, который он ископал. В своем сознании верующие люди не различали живого и умершего отца Серафима, как и у Господа нет различия людей по сим состояниям (Рим. 14, 8).
Не изменил своих отношений к людям по кончине своей и сам преподобный Серафим. И теперь, как и прежде, он усердный пред Богом молитвенник за них; и теперь он участлив и отзывчив к нужде и горю людскому и спешит к притекающим к нему со своею благодатною помощью - утешает, спасает, исцеляет; и теперь он жив и близок ко всем, кто чтит и любит его. Вот он входит к больной Дивеевской монахине и говорит: "Я пришел навестить своих нищих: давно здесь не был", осеняет больную крестным знамением, и та выздоравливает; является другой такой же больной монахине, и когда та спрашивает: "Ты ли это, батюшка?", - он говорит ей: "Какая ты, радость моя, неверующая, сама просила меня и не веришь". Других многочисленных больных или их родителей и близких он утешал, с лаской и любовью говоря: "Не плачь, не убивайся, дочь твоя будет жива и здорова"; "Не бойся, дочь моя, сейчас тебе будет великая радость: ты увидишь образ Божией Матери"; "Радость моя, я всегда с тобою, мужайся, не унывай..." Вот пред нами дорогое детище преподобного Серафима - Дивеевский монастырь. Обитель эта есть поистине чудо милости Божией по молитвам преподобного, ее основателя. Сколько притеснений, бед и огорчений понесла она за время своего существования. Страдала она от голода, претерпевала пожары и, несмотря на это, расширялась и увеличивалась в числе своих насельниц и украшалась их добродетелями. Чем же живы "Дивеевские сироты"? Живы они тем, что жив среди них отец, питатель и молитвенник их, батюшка Серафим. Скажите кому-нибудь из них, что в монастыре их то или это устроено хорошо, и они ответят вам: "Так благословил батюшка; всё у нас по молитвам его". Спросите настоятельницу, как она думает поступить в том или другом деле: "Как благословит батюшка Серафим; как уж он укажет", - таков обычный ответ ее на подобные вопросы. Спросим и самих себя: разве не вера, что преподобный Серафим жив и непрестанно молит о нас Бога, собрала нас на это торжество. В этом храме, где возносилась ныне Безкровная о нем Жертва, где некогда и сам он совершал Божественную Литургию, кто из нас не чувствует присутствия и молитвенного с нами общения его. Кто духовными очами не видит озаренного небесным Светом образа его. Кому не слышится его дышащее любовию слово. А многочисленные исцеления больных, на наших глазах совершившиеся: эти недвижимые - вдруг восставшие, эти слепые - вдруг прозревшие, - о чем свидетельствуют, как не о том, что он, батюшка, здесь, среди нас невидимо возлагает свои руки на недужных и испрашивает им от Бога благодать исцеления. Дивный во святых Твоих, Господи, и в наше время, когда некоторая часть наших братий оставляет Церковь святую Твою, пренебрегает Таинствами, учением и преданиями, Ты воздвиг во славу Свою, к великой радости верных Твоих, новый светильник Церкви, да светит всем неверующим и малодушным в лице преподобного Серафима. Ты показал веру и ту силу веры, для которой ничего нет невозможного, которая как в области духа, так и материи преодолевает все препятствия, способна и горы переставлять по слову Твоему (Мк. 11, 23). Людям себялюбивым, гордым и злопамятным Ты явил в нем пример самоотречения, красоту и величие смирения и истинное благо в совершенном незлобии и любви. Невоздержным всякого рода в подвигах отца Серафима Ты показал дивный образец терпения и полное осуществление слова Твоего о власти живого и бодрого духа над немощною плотию и о силе Твоей, в немощах совершаемой (Мф. 26, 41; 2 Кор. 12, 9). Показал нам Ангела в условиях земного быта и человека, уже на земле вкусившего сладость Небесного Царствия, даровал нам новогo великого молитвенника пред престолом Твоим о наших нуждах, скорбях и болезнях и нового Чудотворца Русской Земли. За столь великое видимое и для слепотствующих знамение благодати Твоей, изобильно ныне излиянной на нас, приносим из глубины сердец наших благодарение Тебе, Промыслителю нашему, Отцу и Сыну и Святому Духу. Аминь.
В храме "Живоносного Источника" Литургию совершал высокопреосвященнейший архиепископ Димитрий. Здесь также было произнесено слово протоиереем Ф. Н. Орнатским. А по окончании Литургии в обоих храмах были совершены панихиды по приснопамятном иеромонахе Серафиме.
Окончилось богослужение... Но народ не расходился, не покидал монастырской площади ни внутри обители, ни вне ее, так как получили весть: Его Величество Государь Император в сопровождении Государыни Императрицы и других высочайших особ изволил прибыть в Арзамас и следует в Саров. Тысячи богомольцев по пути царского следования расположились плотною стеною. За вратами обители впереди народа виднелись стройные ряды монахинь Дивеевского и Понетаевского монастырей. Взоры всех устремились на величественный Саровский лес, откуда вот-вот должны показаться экипажи с Августейшими путниками. Около 4 часов пополудни с монастырской колокольни разнесся могучий благовест большого колокола, возвестивший о скором прибытии в обитель Их Императорских Величеств. В 5 часов начался трезвон во все колокола. Около 5.30 показался из лесу первый экипаж, запряженный четверкою лошадей, в нем находились Государь Император и Государыня Императрица Александра Феодоровна. Могучее "ура" многотысячной толпы огласило окрестность. Восторг народа был неописуемый. В следующем экипаже находилась Императрица-мать Мария Феодоровна, а затем Великий князь Сергий Александрович с супругой великой княгиней Елизаветою Феодоровною, великая княгиня Ольга Александровна с супругом принцем Петром Александровичем Ольденбургским, великие князья Николай Николаевич, Петр Николаевич с супругою великой княгиней Милицею Николаевною и князь Георгий Максимилианович с супругою Анастасией Николаевною.
У Святых ворот обители Государь Император и Государыня Императрица вышли из экипажа. Владыка-митрополит с преосвященными и всеми духовными лицами, участвовавшими в Саровских торжествах, встретил Их Величества во Святых вратах и приветствовал краткою речью следующего содержания: "Святая обитель Саровская радостно встречает Тебя, Благочестивейший Государь, прибывшего ныне сюда принять молитвенное участие в торжествах прославления великого ее подвижника, приснопамятного старца, иеромонаха Серафима. И всё великое множество собравшегося здесь народа православного радуется лицезреть Царя своего, с ним вместе молящегося и разделяющего светлое его торжество. Гряди же с миром, Государь, в обитель сию, и молитвами прославляемого угодника Божия да будет благословенно от Господа вхождение Твое".
От святых ворот Их Императорские Величества с высочайшими особами по устланной красным сукном дорожке, в предшествии владыки-митрополита проследовали в Успенский собор, где их появление вызвало восторг народа. После краткого молебствия Их Величества посетили церковь святых Зосимы и Савватия. Войдя в церковь вместе с владыкою-митрополитом и другими бывшими здесь преосвященными, их Императорские Величества и Высочества поклонились всечестным останкам преподобного. После этого Их Величества пошли в так называемый игуменский корпус, где в верхнем этаже приготовлены были для них покои. В нижнем этаже помещались великий князь Сергий Александрович с супругою. Для Государыни Императрицы Марии Феодоровны покои приготовили в так называемом архиерейском корпусе, там же поместилась и великая княгиня Ольга Александровна с супругом. Помещение для прочих высочайших особ назначено было вне стен обители, за рекою Сатисом, около леса, во вновь сооруженном здании.
Непосредственно после встречи Их Величеств, владыка-митрополит, вместе с участвовавшими во встрече преосвященными архиереями и духовенством, направился в Успенский собор и совершил благодарственное молебствие о благополучном прибытии Их Величеств. В 7 часов вечера во всех монастырских храмах особо назначенные священнослужители совершили заупокойные всенощные бдения.
В одиннадцатом часу ночи, когда площадь монастырская была свободна от народа, особо назначенные архимандриты молча перенесли из Преображенской церкви старый дубовый гроб-колоду преподобного Серафима и поставили его на прежнее место пребывания, в могилу, к которой и был устроен по небольшой каменной лестнице спуск. Могилу к тому времени обложили тонкими мраморными плитами и с одной стороны сделали открытою, так что стоящий в ней за стеклянною перегородкою гроб был хорошо виден. Над могилою поставили прежний чугунный памятник.
18 июля, в 5 часов утра начался благовест к ранней Литургии. Литургия совершалась во всех храмах обители. Государь Император и Государыни Императрицы были на Литургии в Антониевском приделе Успенского собора, причем Их Величества там причастились Святых Таин, а исповедовались они накануне вечером, у иеросхимонаха Симеона. Причастников в этот день стояло великое множество. В 8.30 начался благовест к последней заупокойной Литургии по приснопамятном иеромонахе Серафиме. Совершали Литургию в Успенском соборе священнослужители по особому назначению. По окончании Литургии редкий благовест призывал верующих в собор помолиться на панихиде в последний раз об упокоении души приснопамятного иеромонаха Серафима. В собор на эту панихиду прибыли Их Императорские Величества и Высочества. Пред панихидою митрополит Антоний вышел на амвон и произнес речь следующего содержания:
"Дивен Бог во святых Своих. Всем нам здесь присутствующим и молящимся Господь даровал великую милость быть участниками светлого торжества прославления приснопамятного подвижника иеромонаха Серафима. Слава и благодарение Господу, тако о нас благодеющему. Красуйся и радуйся обитель Саровская, славою преподобнаго своего прославляющаяся и прославленная. Сейчас мы совершим последнее моление о нем, как об усопшем рабе Божием, а потом уже во все времена православные христиане будут обращаться к нему с молитвою, как прославленному угоднику Божию. И его пречистые останки, семьдесят лет почивавшие в недрах земли, теперь износятся к поставлению в эту раку, для благоговейного поклонения верующих, молитвенно притекающих к нему за помощью, исцелением и утешением. Воистину в этом прославлении просиявает нам образ Воскресения. Настойчиво приходят на мысль слова Апостола: "Сеется не в честь, восстает в славе, сеется в немощи, восстает в силе". В самой видимой мертвенности останков святых благодатию Божиею сокрывается сила жизни. Через посредство их даруется людям от Господа многоразличные исцеления от недугов и болезней. В этих же чудесных исцелениях слава и преподобного отца Серафима. Его молитвенное дерзновение пред Богом и прежде всегда собирало в обитель Саровскую множество богомольцев. Теперь же Господь прославил его пред всем православным миром, собрав сюда многие десятки тысяч людей со всех концов России и даже далекой Сибири, от запада и востока, от севера и юга, возглавив это великое множество народа молитвенным участием в торжестве самого Царя православного, благочестивых Цариц и многих членов Царствующего Дома. В этом многолюдном, но единомысленном и единосердечном собрании богомольцев у святых мощей преподобного выражается исконный, основной смысл жизни русского народа. Он знает свое Отечество и свою историю не столько по политическим или военным событиям, сколько по подвижникам веры и правды, любви и добра. Он знает Киев по преподобным Антонию и Феодосию Печерским, Троицкую Лавру и Москву по преподобному Сергию и святителям Московским, свой север и Соловки по преподобным Зосиме и Савватию, Сибирь - по Симеону Верхотурскому и святителю Иннокентию Иркутскому. Из года в год, из века в век он посещает прославленные подвигами угодников Божиих святые места, поучаясь в них правилам жизни святой и утверждаясь в вере и правде, добре и любви. И теперь в лице преподобного Серафима воздвигает Господь новый светильник, нового учителя, новую духовную твердыню народа русского. Буди же слава Богу нашему, дивному во святых Своих. По молитвам преподобного совершаются здесь ежедневно многочисленные чудеса. И если бы кто вопросил нас о них, мы таковому вопрошающему ответили бы с благоговейным дерзновением, в полном соответствии с действительностью, словами Спасителя ученикам Иоанновым: "Слепые прозревают, хромые ходят, глухие слышат, нищие благовествуют". Помолимся же усердно, благоговейно и с теплою сердечностью в последний раз об упокоении раба Божия, приснопамятного иеромонаха Серафима, и воздадим славу Богу, дивному во святых Своих. Аминь".
Затем началась панихида при участии всех присутствовавших на торжестве архипастырей, при дивном пении митрополичьего хора. Панихида закончилась литиею на могиле преподобного Серафима, куда вышел из собора крестный ход. По возвращении в собор, владыка-митрополит освятил сооруженную усердием Их Императорских Величеств драгоценную раку для святых мощей преподобного Серафима. Эта рака-гробница обращает внимание своей необыкновенной красотою. Сама рака каменная, как бы в воспоминание великого подвига моления преподобного на камне в Саровском лесу. Сделана она из русского "вазалемского" мрамора, который добывается в окрестностях Гапсаля, Эстляндской губернии. Цвет мрамора желтовато-серый, а при высечке беловатый. Рака имеет форму продолговатого, четырехугольного надгробного памятника, высотою 1 аршин, длиною 2 аршина 12 вершков и шириною 1 аршин 2 вершка. Она сложена из четырех массивных плит, утвержденных на возвышенном каменном помосте, к которому с двух сторон ведут по три ступеньки, сделанные из того же мрамора. Рака вся кругом украшена одною резьбою, без шлифовки и позолоты, в ознаменование убогой простоты преподобного и отречения его от благ мира.
На стенке, в головах раки, на круглом щите изображен узорный четырехконечный равносторонний крест византийского образца. На правой и левой боковых стенах, в углубленных кокошниках, иссечено точное подобие медного литого восьмиконечного креста, с изображением Распятия, в продолжение 70 лет хранившегося среди прочих священных вещей, оставшихся после преподобного Серафима в его келии. В ногах гробницы, на стенке, в круглом, выпуклом щите, под шапкою Мономаха иссечены славянские начальные буквы имен державных создателей настоящего сооружения - Государя Императора и Государыни Императрицы. По углам гробницы выступают пилястры с восьмиконечными крестами древнейших форм, а по верхнему и нижнему фризам рака украшена каймою с изображением пальмовых ветвей. Все четыре стенки раки имеют вырезанные по камню соответственные надписи, сделанные на церковно-славянском языке. На стенке, в головах гробницы, по обе стороны четырехконечного креста иссечены два стиха из Священного Писания: Праведницы же во веки живут и в Господе мзда их, и попечение их у Вышнягo (Прем. Солом. 5, 15). Хранит Господь вся кости их: ни едина же от них сокрушится (Пс. 33, 21). На обеих боковых (продольных) стенках раки помещена летопись о главнейших событиях из жизни преподобного Серафима. На левой стенке, по обе стороны креста-Распятия, иссечена следующая славянская надпись:
"Святый преподобный отец наш Серафим, Саровский чудотворец, родился в граде Курске, в лето от создания мира 7267, а от Рождества Христова 1759 месяца Июля в 19 день.
Во святую Саровскую обитель вступи лета от Р. Х. 1778 месяца Ноемврия в 20 день.
Иноческое пострижение прият лета 1786 Августа в 13 день. Во иеродиакона рукоположен месяца Октоврия лета 1786. В сан иеромонаха рукоположен лета 1793 Септемврия в 2 день".
На стенке, в ногах гробницы, по обе стороны круглого щита помещена следующая надпись, представляющая собою молитву преподобного Серафима, написанную им собственноручно на одной из оставшихся после него богослужебных книг: "Спаси, Господи, и помилуй раба (имярек) и просвети ему ум светом разума святаго Евангелия Твоего и настави его на стезю заповедей Твоих и научи его, Спасе, творити волю Твою, яко Ты еси Бог наш".
Крышка раки серебряная, весом около 31/2пуда, и представляет собою широкую покатую раму, в которую вставлено под стеклом иконописное на цинке изображение преподобноro Серафима, во гробе лежащего. По углам крышка священной раки украшена чеканными изображениями шестокрылых серафимов, а между ними, по всем четырем сторонам крышки, славянскою вязью написан тропарь, общий преподобным. Крышка запирается на замок. На внутренней стороне крышки награвировано: "При державе благочестивейшаго великаго Государя Императора Николая Александровича, Самодержца Всероссийскаго, создася рака сия повелением и усердием Их Императорских Величеств Государя Императора и супруги Его, благочестивейшая Государыни Императрицы Александры Феодоровны, в лето от Рождества Христова 1903 июля в 19 день".
В описанную каменную раку поставлен был дубовый гроб, художественное воспроизведение дубовой колоды, в которой 70 лет хранились всечестные останки преподобного, и уже в этот гроб-колоду вставлен был кипарисовый гроб со святыми мощами. Дубовая колода, длиною в 2 аршина 81/2 вершка и в диаметре 14 вершков, окована тремя железными обручами с разветвлениями в виде дубовых листьев, и снабжена по сторонам десятью подвесными скобами из витого железа, для несения гроба на руках. Кроме того, для несения гроба со святыми мощами в крестных ходах устроены еще особые носилки, в виде помоста, покрытого зеленым бархатом и украшенного позументом. В несении гроба на этих носилках могут принимать участие до двадцати человек. Вокруг гробницы поставлена бронзовая, чеканной работы решетка с изображениями двуглавых орлов по углам и шестикрылых серафимов по сторонам.
Четыре колонны из киевского лабрадора поддерживают сень, которая, возвышаясь над гробницею на 12 аршин, имеет в общем вид часовни над колодцем со стрельчатою кровлей, в старинном Владимиро-Суздальском стиле. Сделанная из позолоченной бронзы тонкой чеканной работы сень увенчивается пятью луковичными главами. В арках и кокошниках купола сени находятся следующие иконописные изображения святых и событий из жизни преподобного Серафима.
В четырех главных кокошниках сени помещены иконописные изображения: на западной стороне - лик Спаса нерукотворенного, с надписью по фризу славянскою вязью: Иисус Христос вчера и днесь тойже, и во веки (Евр. 13, 8); на северной - ночное моление преподобного на камне, с надписью по фризу слов молитвы мытаря: Боже, милостив буди мне грешному (Лк. 18, 13); на южной - явление преподобному Серафиму Богоматери с двенадцатью венценосными девами в день Благовещения, 25 марта 1831 года, с надписью по фризу: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, молитвами Богородицы помилуй нас грешных и на восточной стороне - блаженная кончина преподобного Серафима, с надписью: Честна пред Господем смерть преподобных Его (Пс. 115, 6).
В окнах среднего купола сени находятся иконы святых, с коими преподобный Серафим пребывал в духовном общении, творениями коих сам назидался и притекающим к нему за утешением советовал проникаться: вселенские учители и святители - Василий Великий, Григорий Богослов и Иоанн Златоуст, Исаак Сириянин, Макарий Великий Египетский, Иоанн Лествичник, Амвросий Медиоланский, преподобные Антоний и Феодосий Киево-Печерские, Зосима и Савватий Соловецкие, Сергий Радонежский и другие.
По углам архитрава помещаются 8 иконописных изображений пламенных шестикрылых серафимов, а между этими изображениями и кокошниками поставлены иконы святых Исидора и Агафьи, - имена которых носили родители преподобного Серафима, Прохора - мирское имя преподобного, и тех дневных святых, память которых празднуется церковью в дни рождения и кончины преподобного Серафима - 19 июля и 2 января.
Над капителями колонн находятся иконы святых тезоименитых Государям Российским, способствовавшим делу прославления новоявленного угодника Божия, и семьи Государя Императора - святителя Николая Мирликийского, святого благоверного великого князя Александра Невского, святой мученицы царицы Александры, святой равноапостольной Марии Магдалины, блаженной великой княгини Ольги, святой мученицы Татьяны, святой великомученицы Анастасии и Ангела Хранителя.
Вокруг раки во всех четырех арках сени идет ряд лампад, а на восточной стороне площадки-помоста - утвержден большой свещник. Там же в арках сени утверждено всего 3б лампад, среди которых пять лампад - дар Высочайших особ. Все эти лампады утверждены на стороне, обращенной к главному в Успенском приделе собору. Лампада Государя круглой формы, золотая, украшенная драгоценными камнями из сибирских горных пород в натуральном виде, без шлифовки. Ободок лампады имеет ажурную надпись, сделанную славянскою вязью: "Ты Сам, Господи Боже, избрал его и нашел сердце его верным пред Тобою. Дар Их Величеств Государя Императора Николая II и Государыни Императрицы Александры Феодоровны. 19 июля 1903 года". В ободок вставлена фарфоровая чашка сферической формы и в нее - лампада из красного стекла. Вся лампада висит на четырех цепочках, составленных из чеканных изображений головок шестикрылых серафимов и крупных драгоценных камней. Внизу к лампаде подвешены четыре кисти из жемчуга; драгоценные камни - ими украшена лампада, трех цветов: белого, зеленого и розового.
Под лампадою Государя и Государыни помещается лампада Их детей, украшенная так же, как и первая, с тем лишь отличием, что четыре цепочки сделаны из чеканных изображений государственного герба и прикреплены вверху к императорской короне. На ободке вырезана следующая надпись: "Свет Христов просвещает всех. Дар Их Императорских Высочеств Великих княжен Ольги, Татьяны, Марии и Анастасии. 19 июля 1903 года".
Справа от этой лампады, на шелковой ленте фиолетового цвета, прикреплена лампада Великого князя Сергия Александровича и Великой княгини Елизаветы Феодоровны. На золотом ободке лампады находятся художественно сделанные из мозаической эмали миниатюрные иконы святого благоверного и Великого князя Александра Невского и Марии Магдалины. Между святыми иконами вырезан славянскою вязью следующий текст: "Богом прославленному святому старцу Серафиму Саровскому с теплою верою приносят сию лампаду Великий князь Сергий Александрович и Великая княгиня Елизавета Феодоровна. 19 июля 1903 года". Четыре цепочки лампады составлены из ажурных листьев с жемчужиною на каждом листке; внизу лампады подвешен продолговатый крест из белой эмали; вся лампада украшена жемчугом. Слева от лампады Великих княжен находится лампада Великого князя Петра Николаевича и Великой княгини Милицы Николаевны. Лампада состоит из двух ободков, соединенных между собою тремя цепочками из драгоценных камней - жемчугов, рубинов, александритов, хризолитов; на такой же цепочке внизу к лампаде подвешено чеканное из золота изображение шестикрылого серафима. Вверху лампада прикреплена на шелковой фиолетовой ленте; нижний ободок имеет металлическое дно и на ней утверждена красного цвета стеклянная лампадочка; на ободке славянскою вязью надпись: "Не может град укрыться вверху горы стоя. Кто сотворит и научит, сей велий наречется в Царствии Небеснем". Верхние края обоих ободков лампады украшены крестиками из драгоценных камней, а нижние - подвесками из таких же камней. На лицевой стороне нижнего ободка лампады помещена небольшая, писанная на фарфоре эмалевыми красками, художественная икона "Умиление Божией Матери". Лик Богоматери по обе стороны окружен следующим изречением апостола Павла: "Слово мое и проповедь моя не в убедительных человеческия мудрости словесех, но в явлении духа и силы, да вера ваша не в мудрости человечестей, но в силе Божией будет".
С противоположной стороны этой лампады помещается лампада Великого князя Николая Николаевича, представляющая собою круглый венчик из белой эмали, украшенный крупными аквамаринами. На ободке надпись золотыми буквами: "Блаженни чистил сердцем, яко тии Бога узрят". Большинство из этих лампад сделаны по рисунку великого князя Петра Николаевича, который известен был как знаток древне-христианского стиля и орнаментики.
Общий характер настоящего сооружения, весь материал для которого употребляется исключительно русский, - отличается стройностью и строгостью линий. Общая стоимость раки с сенью около 35 000 рублей; вес гробницы с сенью около 2000 пудов, а одной раки до 100 пудов. Составление проекта всего сооружения, а также наблюдение за производством работ и установкою на месте - Высочайше было возложено на князя Михаила Сергеевича Путятина (1861-1938). Соответствующие части гробницы и сени изготовлялись в разных мастерских С.-Петербурга и Москвы: мраморные работы - Гвидо, серебряную крышку - Овчинников; бронзовые работы - Брагин; железные - мастерская Зембека, столярные - Н.Ф.Свирского, железный каркас для гробницы сделан Орешниковым, а все иконописные работы у московского иконописца Василия Гурьянова (1866-1920).
В 4 часа того же дня в Успенском соборе была совершена малая вечерня, а в 6 часов вечера начался благовест большого колокола, созывавший богомольцев ко всенощному бдению. Это была первая церковная служба, на которой преподобный Серафим стал ублажаться и прославляться в лике святых Божиих и на которой его святые мощи были открыты для всенародного поклонения. Ввиду такой важности предстоящего Богослужения, ко вратам обители устремились десятки тысяч богомольцев. Так как монастырская площадь в самой ограде обители не могла вместить в себе такого великого множества народа, то допущена была в ограду монастыря только часть и притом в таком количестве, которое не могло бы стеснять крестного хода в момент перенесения святых мощей. Владыка-митрополит со славою проследовал в Успенский собор, за ним вскоре вошли в собор Их Императорские Величества и Высочества и стали около правого клироса. Началось всенощное бдение. Богослужение отправлялось уже по вновь составленной "Службе преподобному отцу нашему Серафиму Саровскому, Чудотворцу". Начинается лития... Все зажигают свечи и стоят с возженными в руках свечами. Литийные стихиры поет митрополичий хор, и в это время начинается крестный ход из собора к храму святых Зосимы и Савватия. Идут Высочайшие особы, за ними министры - внутренних дел В. К. фон Плеве, Императорского Двора барон Фредерикс, путей сообщения князь М. М. Силков, граф И. И. Воронцов-Дашков, сенатор В. К. Саблер и многие другие высокопоставленные лица. Отворяются двери храма святых Зосимы и Савватия, и туда входят владыка-митрополит с преосвященными архиереями, Высочайшие особы, священнослужители, назначенные к несению гроба со святыми мощами, и несколько других лиц, шедших в крестном ходе. При виде стоящей посреди храма святыни все преклонили колена. Владыка-митрополит совершает каждение вокруг гpoба, и затем гроб износится Государем Императором и Великими князьями при участии священнослужителей, к тому назначенных. При выносе из храма гроб устанавливается на носилки и на них поднимается высоко над головами всех, будучи отовсюду хорошо виден. Момент появления гроба со святыми мощами вне храма был чрезвычайно трогателен. Слышится плач женщин, некоторые рыдают, на пути шествия гроба расстилаются крестьянками куски холста, полотенца, мотки пряжи. По сторонам пути лежат разного рода больные и убогие. У западных ворот Успенского собора произносится первая литийная ектенья, затем следуют еще четыре остановки у других сторон собора, с произнесением литейных ектений. По прочтении у западных врат литийной молитвы, шествие вступает в собор, и гроб со святыми мощами устанавливается посреди его на особом возвышении. Служба продолжается. Между кафизмами преосвященный Иннокентий (Беляев) произнес соответствующее совершающемуся торжеству слово, следующего содержания:
"Восхвалятся преподобнии во славе" (Пс. 149). Пред этим гробом со святыми мощами преподобного человеческая мысль невольно устремляется в область веры. Лишь отсюда она видит, как различно, иногда до противоположности, значение одних и тех же предметов в обыкновенной жизни и в области веры. В жизни для всех нас гроб - источник горя и скорби, причина сетования и слез... При виде гроба мы невольно предполагаем созданное им несчастие, тяжелую разлуку, сиротство. Но в области христианских упований, для человека-христианина гроб - место покоя до общего Воскресения, а для его веры он становится иногда, по милости Божией, источником небесных откровений, свидетельством силы Божией, ясным знаком небесной награды за земную праведность, причиною возвышеннейших христианских чувств. Это именно настроение светлой радости, умильных слез и благоговения рождает в каждой верующей душе предлежащий гроб. Окружая его во славе Благочестивейшим Государем и Государынями нашими, все мы знаем, что он сокрыл в себе честные останки праведника, угодившего Господу, мужа молитвы и подвига, великого в своей простоте, увенчанного смирением и кротостию, пламеневшего Христовой любовию ко всякому человеку. Церковь трех веков, преследуемая и гонимая, знала своих мучеников и исповедников, страдавших за имя Христа. Она с почестями хоронила тела их, тщательно собирала кости их. Церковь наших дней, мирная и спокойная, знает своих молитвенников и подвижников; она также почитает гробы своих праведников, поклоняется святым останкам их. Когда был замучен и растерзан зверями епископ Смирнский Поликарп, смирняне отправили другим церквам послание, в котором извещали, что они собрали кости мученика в сосуд и будут хранить и почитать эту святыню, как самое драгоценное сокровище. Последуя примеру этой древней Церкви, этих первых христиан, наша Церковь Православная извлекла из недр земных кости своего молитвенника и подвижника преподобного Серафима и отныне окружит их благоговением, песнословием и поклонением, как драгоценную святыню свою.
Но значение сего святого гроба открывается для нас, чад Православной Церкви, еще с иной стороны. В нем мы познаем глубокую правду нашего Святого Православия. Не погрешает, но стоит твердо на правом пути та Церковь, для которой горний небесный мир святых Божиих - постоянный руководитель настроений, вдохновитель в молитве, источник благодатных утешений, помощь и защита. В этих святых мощах нового молитвенника за Церковь Русскую мы чувствуем биение жизни нашей Церкви. Ибо не мертва, не застыла, не окаменела, а живет, юнеет и цветет та Церковь, которая украшается новыми праведниками и святыми Божиими. В этом гробе источник света и радость веры нашей. Холодна и тускла была бы она, если бы не получала ясного ободрения, что молитва и подвиг всегда будут награждены и прославлены Господом. В этих святых мощах - новое знамение милости и благости Божией к русскому народу и Церкви Православной, как бы разверзается небо, и встает у престола Господня новый молитвенник за нас недостойных, новый предстатель и ходатай. И мы ясно видим плоды этой молитвы его ко Господу: слепые прозревают, глухие слышат, немые говорят, расслабленные восстают. Еще мгновение, - и откроется крышка этого спасительного гроба, явятся нам благодатные останки его: новые токи чудес потекут от них, еще яснее станет пред нами образ ныне дивного во святых Божиих Серафима, но кроткого, смиренного и убогого в земной жизни. И умиленной радости веры нашей, под впечатлением его чудного образа, воспоем ему: Ублажаем тя, преподобие отче Серафиме. Аминь".
Читают еще одну кафизму, и при пении Хвалите имя Господне все служащие сходят на средину храма. Сойдя с облачального амвона к гробнице преподобного, митрополит Антоний отпирает замок и отворяет крышку гробницы. Все преклоняют колена, а священнослужители поют величание преподобному. По прочтении Евангелия, митрополит Антоний и прочие преосвященные архиереи прикладываются ко святым мощам. Затем прикладываются к ним Их Императорские Величества и Высочества. Далее подходили священнослужители и все прочие находившиеся в соборе молящиеся.
По окончании всенощного бдения собор оставлен всю ночь открытым для поклонения мощам преподобного. Богомольцы всю ночь подходили один за другим ко гробу, прикладывались ко святым мощам и принимали помазание святым елеем от назначенных священнослужителей. При крестном ходе со святыми мощами было несколько случаев исцелений. Так, одна девушка села Промысловки, Астраханского уезда и ryбернии, Вера Чернышева, 29 лет, находившаяся 5 лет в параличном состоянии, со сведенными ногами, сама встала и начала ходить без посторонней помощи. Другая женщина, Феодора Слежева, 26 лет, получила исцеление от постоянно бывших с ней припадков эпилепсии.
Всю ночь во всех храмах и часовнях служились молебны, а на следующий день в 5 часов утра священнослужителями, по особому назначению в обоих соборных храмах и в храмах святых Зосимы и Савватия, святого Иоанна Крестителя и кладбищенском, служились ранние Литургии, за которыми тысячи верующих приобщались Святых Христовых Таин.
Поздняя Литургия в Успенском соборе началась в 8 часов утра. Богослужение совершал митрополит Антоний вместе с другими участвующими в торжестве преосвященными. В соборе присутствовали Государь Император с Государынями Императрицами и Великими Князьями. На малом входе с Евангелием, при пении "Приидите поклонимся", архимандриты подняли стоявший посредине собора гроб со святыми мощами и обнесли его вокруг святого престола, а затем положили в уготованную раку. При этом произошел случай исцеления. Среди молящихся в соборе находилась приехавшая из Москвы госпожа Масленникова, из купеческого сословия, с больною двенадцатилетней дочерью, страдавшею каталепсией и два уже года ни слова не говорившею. При прохождении больной мимо гроба со святыми мощами, мать коснулась платком гроба и отерла им лицо больной дочери, которая тотчас же после этого на глазах у всех произнесла имя своей матери и начала говорить. Исцеленная девочка была потом сподоблена владыкою-митрополитом причастия Святых Таин. По окончании Литургии архиепископ Казанский Димитрий произнес слово в честь и память преподобного и богоносного отца нашего Серафима Саровского Чудотворца:
"Какой великий, высокознаменательный, глубокопоучительный день переживаем мы все ныне - это величественное, благочестивое собрание сынов и дщерей нашей Святой Православной Церкви Российской. А с нами празднует и радуется и вся православная Россия. Уединенная подвижническая обитель превратилась временно в многолюдный город. Всегда пустынный, молчаливый лес Саровский полон ныне волнения и говора, движения и шума. Но это - не волнение обыденных забот и мелких зачастую интересов; это - не шум житейской суеты. Это - по местам шепот глубокого душевного умиления; это - перебегающий из уст в уста рокот житейской радости духовной; это - громкий взрыв благоговейного изумления, восторга пред совершающимся. Это - могучий подъем и неудержимое шумное проявление сильного и здорового духа благочестия, которым дышит и живет святая Православная Русь. Хромые - ходят. Слепые - видят. Немые - заговорили. И блажен есть, иже не соблазнится о сем. Блажен, чье сердце не осталось незатронутым в самых глубоких тайниках своих всем чудным, совершающимся пред нашими глазами. Да будет благословен дивный во святых Своих Бог, промыслительно явивший нам во дни сии дивное и славное. Да будет прославляем Христос Господь, мудро даровавший святой Своей Церкви благодать сию именно теперь, - во блаro время.
Кому на Святой Руси не было издавна уже ведомо имя великого старца Саровского Серафима. Многие души благочестивые, чуткие ко всему возвышенному и святому, еще во время земной жизни старца стремились к нему в пустынь, искали у него, и в его вере и любви находили утешение в скорбях сердца, разрешение тяжких недоумений и сомнений духа, указание доброго, правого, истинного пути, среди нравственного смятения, среди колебаний, уклонений. А семидесятилетие, протекшее со дня блаженной кончины приснопамятного, обратило сюда, - к могиле, скрывшей честные останки свято почившего, - молитвенные взоры всех, в ком сильна вера во внутреннее непрерывающееся общение скончавшихся праведников и людей, совершающих еще свой путь нравственного возрождения и обновления духа, - тех, в ком крепка надежда на молитвенное ходатайство пред Богом святых, пребывающих во свете Лица Божия. Многочисленные дивные знамения благодатной помощи по молитвам ко блаженно почившему старцу показали всем верующим православным, что и в наши дни Господь даровал людям доброго молитвенника и скорого помощника. Святая Церковь всенародно удостоверила и утвердила эту общую веру в святость и ходатайственную силу пред Богом великого подвижника благочестия. И вот, ныне, мы умилительно ублажаем преподобного отца нашего Серафима и торжественно прославляем святую память праведника, которого с глубоким умилением и благоговением давно уже ублажают и прославляют вси роди Земли Российской. Отныне высоко поставлен на свещнице Церкви Православной дивный светильник, согревший сердца своим неземным уже светом, просвещающий умы и верно озаряющий неложный путь, по которому должны идти ищущие духовного возрождения, стремящиеся к нравственному совершенству.
Настоящее торжественное прославление памяти преподобного да послужит в назидание и тем, кто, искренно и нелицемерно, стремясь в недоумении и смуте нравственной уяснить себе и другим смысл и цель жизни человека, готовы стать на добрый путь истины, ведущий за пределы времени, в вечность. Ублажаемый нами ныне преподобный Серафим, совершая земное течение, взор свой всецело и неуклонно устремил на небо, потому что "житие наше на небесех есть". Свое устремление к небесному он любил воспевать словами церковной песни: "пустынным непрестанное божественное желание бывает". Земной ангел и небесный человек, наставник монахов и собеседник ангелов, он в своей светлой душе соединил о Господе небесное и земное. И еще здесь, на земле, он наслаждался высокими радостями потусторонними, небесными.
Да будет же он, верно прошедший правый путь, указанный человеку Божественным путеводителем, - да будет он для нас яркой путеводною звездою, освещающей путь и рассеевающей туман, который ныне начинает все гуще и гуще застилать этот путь. Своим молитвенным предстательством пред Богом да поможет он и нам без преткновений и падений совершить наш путь земной для неба, в любви, радости и мире о Господе Иисусе Христе, Спасителе нашем".
После этого начался молебен преподобному Серафиму. Когда пропели тропарь, архимандриты подошли к раке и вынули из нее гроб со святыми мощами. Из собора последовал крестный ход вокруг монастырских храмов. Гроб со святыми мощами несли Государь Император и Их Высочества при участии архимандритов. Народ так же, как и накануне, живою стеною стоявший по пути хода, был охвачен сильным религиозным воодушевлением. Плач и рыдания женщин раздавались повсюду. По возвращении крестного хода в собор владыкою-митрополитом, с преклонением колен молящихся, была прочитана молитва преподобному Серафиму, и затем молебен окончился обычным многолетием. Государь Император и Их Высочества, приложившись ко святым мощам, вышли из собора. Так закончилось церковное богослужение главного дня Саровских торжеств.
На следующий день Саров провожал своего Государя в Дивеевский женский монастырь, находящийся в 14 верстах от Саровской пустыни, и преосвященный Иннокентий, епископ Тамбовский и Шацкий, в напутствие Государю сказал следующую речь:
"Благочестивейший Государь! Русский народ, собравшийся на великое торжество милости Божией, явленное в Саровской обители, пережил знаменательные дни тесного общения с Тобою: православный Царь был на богомолье вместе со своим народом в святой обители. И народ видел, как пешим его Царь-батюшка посещал святые места Сарова, как нес он на своих плечах святые мощи новоявленного Саровского чудотворца; народ видел, как с ним вместе на коленях и со слезами молились угоднику Божию Царь и Царица. Он пойдет теперь в разные концы Святой Руси и будет с восторгом рассказывать в селах и деревнях виденное, а слушающие будут умиляться душой и благословлять в сердцах своих имена своих Государя и Государыни, бывших на народном богомолье в Сарове. Сама же обитель Саровская переживает ныне две радости: небесную - в ниспосланном ей заступнике и молитвеннике всей Русской Земли преподобном Серафиме, - и земную, видя Тебя, Государь, благочестивых Цариц и членов Царствующего Дома, в стенах своих. За небесную радость, ей посланную, она усердною молитвой благодарит Господа и Его угодника, а за радость земную, за счастье видеть Тебя, Государь, своим дорогим гостем, она приносит Тебе свой земной поклон.
Спаси, Господи, и сохрани Тебя, Государь, благочестивых Цариц и членов Царствующего Дома, на всех путях жизни Вашей, молитвами преподобного Серафима, чудотворца Саровского. Да будет благословенно исхождение твое, как было радостно твое вхождение в святую обитель сию. Благословен грядый во имя Господне".
Надо заметить, что Дивеевский монастырь основан и живет заветами отца Серафима. Оттого дни торжеств Саровской обители стали временем духовной радости и в Дивеевском монастыре. Духовные торжества той и другой обители усугубились участием в них Высочайших особ.
Ко времени приезда Государя весь путь в обитель украшен был зеленью, флагами, триумфальными арками; крестьяне, местные и из далеких губерний, в праздничных костюмах, с восторженными лицами встречали Царя и Царицу. В монастырской ограде, по пути царского следования выстроились шпалерами до собора инокини обители, а впереди их ученицы церковно-приходских школ. Около 10 часов утра царские экипажи при несмолкаемом одушевленном "ура", при звоне колоколов приблизились к Дивеевскому собору. Высочайшие гости встречены были при входе их в собор преосвященным Назарием, епископом Нижегородским, в сонме священнослужителей, с святым крестом и святою водою. Владыка приветствовал Государя речью. После обычной ектеньи и многолетия, Государь молился пред иконою Божией Матери "Умиление", пред которою в молитве скончался в Сарове отец Серафим, и пред местночтимою иконою "Нерукотворенный Образ Спасителя" и прикладывался к ним. Затем осматривали северный придел собора, приготовленный к освящению в честь преподобного отца Серафима, и в особенности живопись собора, обладающую высокими достоинствами; вся она есть духовная жертва Дивеевских подвижниц, несущих "живописное" послушание в обители. Высочайшие гости слушали Литургию в домовом храме при игуменских покоях. В помещении игумении приготовлен был чай и завтрак, а затем обозревали монастырские достопримечательности и учреждения. Посетили церковно-приходскую школу с приютом для девочек-сирот. Эта школа помещалась в прекрасном двухэтажном здании, при ней были две классные комнаты, очень поместительные, квартиры для учительниц и жилые помещения для девочек-сирот. Обучение в школе велось "за святое послушание" образованными подвижницами обители (монахиня Рафаила и послушница Надежда Садовская, внучка того самого священника Василия Садовского, который был другом и почитателем преподобного Серафима), были особые учительницы пения и рукоделия.
При посещении монастырской школы Государь спросил одну девочку-сироту, знает ли она что-нибудь наизусть, и девочка-малютка прочитала стихотворение "Сиротка", а на вопрос Государыни, знает ли она наизусть какую-нибудь молитву, эта крестьянская девочка, 4 лет, прочитала молитву Господню "Отче наш", после чего Государыня, как мать, наклонилась к малютке и поцеловала ее.
Были Высочайшие гости и в Преображенской кладбищенской церкви, там хранилось несколько памятников, оставшихся от преподобного Серафима. Алтарь храма сооружен из его келии, взятой из Дальней пустыньки отца Серафима. Ее устроили когда-то те самые разбойники, которые избили его и которых он простил. Из Сарова после смерти отца Серафима келию перенесли в Дивеев и обратили, по указанию преосвященного Иеремии Нижегородского, в алтарь. Необделанные бревна оставлены в неприкосновенном виде, а для более надежного сохранения этого памятника подвигов преподобного алтарь включен в наружную церковную стену, от которой отделен коридором, и под особую крышу. В этой же церкви хранятся: Евангелие с Псалтирью, с ними отец Серафим не разлучался при жизни и обыкновенно носил их в котомочке за спиной, его епитрахиль и поручи, часть камня, на коем он молился 1000 дней и ночей, и другие предметы его обихода: подсвечник, скамья, стул и прочие, всё в эти торжественные дни хранилось в новых витринах и составляло предмет чествования со стороны богомольцев.
В Дивеевской пустыньке - название прежней келии - есть ещё маленькая избушка отца Серафима, вырубленная им самим на его Ближней пустыньке в Сарове, у источника около реки Саровки. После кончины его эту келию тоже перенесли в Дивеев и сохранили в том самом виде, какою она была у преподобного. И этот памятник для более надежного сохранения заключен в футляр, в наружную постройку. В келии хранится часть того же камня - свидетеля молитвенных подвигов отца Серафима - и обрубок дерева, заменявший ему стул. В келии совершалось непрестанное чтение Псалтири. Все богомольцы считали обязательным для себя побывать в этой келии, ведь в ней возносилась чистая, святая молитва праведника Божия.
В три часа дня Высочайшие особы выехали из обители. Инокини, ученицы и народ стояли по пути Царского следования. При колокольном звоне и несмолкаемых криках "ура" они оставили святые места.
Саровские торжества - открытие святых мощей преподобного Серафима - завершились освящением двух храмов имени преподобного.
Первый в России Серафимовский храм освящен в Сарове, над монастырской келией преподобного Серафима. Освящение храма совершено в понедельник 21 июля. Накануне этого дня, в 7.30 вечера, благовест большого колокола призвал множество молящихся в новоосвященный храм к первому в нем всенощному бдению. Всенощная служилась, как обыкновенно бывает в таких случаях, на средине церкви, пред столом, на котором положены были все священные принадлежности престола и жертвенника, покрытые шелковою голубою пеленою.
На литию и величание преподобного Серафима выходил преосвященный Иннокентий Тамбовский.
На следующий день, 21 июля, освящение храма совершил Санкт-Петербургский митрополит Антоний. По облачении престола и жертвенника к Успенскому собору направился торжественный крестный ход во главе с митрополитом Антонием, архиепископом Димитрием и епископом Иннокентием. Из Успенского собора владыкою-митрополитом были перенесены на голове частицы святых мощей преподобного Серафима.
Новоосвященный пятиглавый храм представлял собою красивое, оригинальное сооружение в русско-византийском стиле. Архитектурный проект Серафимовского храма выработан и составлен профессором архитектуры А. С. Каменским. Размеры храма: в длину 22 сажени, в ширину 8 саженей, а в высоту от земли до креста 17 саженей, а внутри - от пола до сводов - 10 саженей.
Средства на постройку храма собирались среди благотворителей и почитателей преподобного Серафима. Одна благотворительница пожертвовала 50 тысяч рублей на сооружение величественного бронзового вызолоченного иконостаса, а вся ценная утварь для храма пожертвована разными лицами. В этом храме собраны все хоругви, числом 42, принесенные в дар обители к 19 июля от восемнадцати обществ xopyгвеносцев.
Одна из главных святынь Саровской обители - каменная келия преподобного Серафима, в которой он жил, подвизался и в молитвенном подвиге скончался, - помещается в западной части храма, между хорами и средней его частью, и имеет вид часовни с четырехскатною чешуйчатою кровлей из светлой бронзы, с рядом кокошников по нижнему краю и золотым крестом на главе ее. Вокруг этой келии-часовни можно пройти. Всю северную стену келии снаружи занимает художественно написанное священное изображение явления Богоматери преподобному Серафиму. У входа в келию находится изображение преподобного Серафима благословляющего и над низенькою дверью - икона Божией Матери "Умиление".
Внутри священной келии небольших размеров, в левом ее углу поставлен массивный бронзовый с чеканкою киот, высотою до потолка, под зеркальными стеклами которого находятся: образ Спасителя в золотой ризе и копия иконы Богоматери "Умиление", пред которой, коленопреклоненный, восприял свою блаженную кончину преподобный Серафим. Пред киотом большой подсвечник и неугасимая лампада. Здесь же стоит аналой с святым крестом и Евангелием для служения молебнов новоявленному угоднику Божию.
В келии собраны сохранившиеся вещи преподобного Серафима. Здесь имелась печка с лежанкою, облицованная зелеными изразцами с изображением цветка; здесь же находились: мантия, шапочка в виде камилавочки и кожаные четки преподобного, два шейных креста из кипарисового дерева, вырезанные руками его, камень, на котором днем молился преподобный в своей дальней пустыньке, зуб его, волосы с головы преподобного и Евангелие, обгоревшее во время пожара в келии при его кончине. Все эти предметы заключены были в футляры-витрины из светлой бронзы с зеркальными стеклами, устроенные усердием общества Московских хоругвеносцев.
Освящение второго храма во имя преподобного Серафима Саровского совершено 22 июля в Серафимо-Дивеевском женском монастыре. Здесь, по глубокой вере сестер обители в святость и скорое прославление основателя ее, с 1875 года был устроен в честь его левый придел соборного храма, но оставался неосвященным до открытия святых мощей преподобного Серафима.
Накануне освящения в соборе монастырским духовенством были совершены церковные службы: малая вечерня, параклисис, повечерие и всенощное бдение, причем на литию и величание во время всенощной выходил преосвященный Назарий, епископ Нижегородский. Стечение богомольцев по случаю торжества было необычайное: обширный храм далеко не вмещал молящихся и снаружи был окружен живою стеною народа. Непрерывная исповедь продолжалась от 3 до 12 часов ночи, и причастников на следующий день было более тысячи человек.
Торжество же освящения храма началось в 7 часов утра. После облачения святого престола и жертвенника, преосвященным Назарием было совершено перенесение на голове частиц святых мощей из алтаря главного придела соборного храма, и затем крестный ход направился вокруг собора. В новоосвященном Серафимовском храме была совершена архиерейским служением первая Литургия, а по окончании торжественный молебен. В иконостасе новоосвященного Серафимовского храма, на храмовой иконе преподобный Серафим изображен в длинной монашеской мантии и со взором, обращенным к небу; у ног преподобного раскинут вид Саровской пустыни. Рядом помещается икона с изображением апостола из числа семидесяти, Прохора (мирское имя преподобного), и святого Сильвестра, папы Римского, память которого празднуется 2 января - в день кончины преподобного. На северных боковых дверях изображен огненный шестикрылый серафим, Ангел преподобного Серафима в иночестве.
Так закончилось величайшее событие в истории Российской Церкви - прославление святых мощей преподобного Серафима Саровского. Об этом угоднике Божием и о его прославлении будет много написано нашими русскими богословами позднейших времен.
Этот материал далеко не исчерпывает всего, что следует написать о преподобном Серафиме, но если наш труд хоть в самой незначительной степени облегчит понимание угодника Божия Серафима и поможет мысленно воспроизвести картину Саровских торжеств 1903 года, мы будем считать нашу скромную задачу выполненной.
Протоиерей Димитрий Троицкий
Саровские торжества 1903 года
Прошлое!.. Как дорого и незабвенно оно! Вспомнишь о нем, и душу скорбную отведешь... Конечно, и оно не без пятен, но где их нет? Больше. Возможно, в нем, прошлом не было такого комфорта, внешнего блеска, удобства, которыми так богато наше настоящее. Но зато в нем, прошлом, живо чувствуется нечто - иное: великое, святое, захватывающее душу, дух подымающее, нежно ласкающее сердце.
А как необходимо это "нечто" для полноты и духовной красоты человеческой жизни! Как без красного лучезарного солнышка нет настоящей радости и полноты в жизни окружающей нас природы: пата без живого ощущения святости, присутствия неземного идеала не красна жизнь человеческая. Без него — небесного Идеала — всюду и кругом пусто, холодно, тоскливо. Сейчас я хочу вспомнить и рассказать об одном из светлых событий моего далекого прошлого. Разумею, незабвенные дни "Саровских торжеств" при открытии и прославлении мощей преподобного Серафима Саровского. На этих торжествах я имел счастье лично присутствовать.
Это было давно, 19. VII. 1903 г. Тогда жива, мощна и славна была великая Россия — Русь Святая православная. Тогда на русском престоле сидел Царь — Божий Помазанник; тогда великий русский народ был свободным и мирно творил свою не легкую историческую работу. Незабвенное время. Время великих и светлых надежд. Всем казалось, что XX век будет временем мира, плодотворной работы и процветания всех народов. Такова была общая мечта, волновавшая всех — старых и молодых. Вот в это время великих ожиданий и светлых надежд Господу угодно было послать России великую радость, пережить великому русскому народу светлые дни Саровских торжеств.
Извещение о предстоящем прославлении мощей Преподобного Серафима Саровского было обнародовано задолго до самых торжеств. Дошло это извещение до нас, жителей Крыма. Заволновалась вся молодая паства, состоящая из воспитанников и воспитанниц Евпаторийских мужской и женской гимназий. Скоро образовалась целая группа желавших побывать на предстоящих торжествах. Поднялся вопрос, как осуществить это желание? Решено запросить администрацию монастыря: "Возможно ли учащимся паломникам рассчитывать на какой-либо приют в стенах монастыря?". Ответ был скоро получен, но малоутешительный. Предвидится громадный наплыв паломников. Монастырь уже сейчас переполнен. Поэтому предоставить приют учащимся паломникам, в дни самых торжеств, монастырь не имеет никакой возможности. Пришлось мне ехать одному. Жаль! 12-VII. поездом из Симферополя я выехал в дальний путь. Быстро мчится поезд. Мелькают станции, деревушки, скошеные пашни. Крым остался уже позади. Предо мной моя дорогая Малороссия с ее вишневыми садами, белыми мазанками, покрытыми камышом, а то и соломой. Ширь, даль и необъятной простор. Какая прелесть! Поезд все дальше и дальше уходит на север. Уже замелькали деревушки Великороссии с их частыми потоками, березками, плакучими ивами. Все тот же простор, та же ширь, нередко осеняемая золотым крестом православных храмов с их зелеными луковками. Вот она — Русь Святая — Православная!
Миновали Харьков. Орел, Тулу. Все ближе к Москве. Сердце бьется учащенно. Скоро увижу ее — Белокаменную: Москву — сердце России: сокровищницу русской святыни.
Но вот протяжный свисток: поезд сильно вздрогнул и зашипел, как бы переводя дух после долгого и томительного бега. Мы в Москве. Шумно, суетливо и тесно на перроне. Одни встречают, другие провожают. Приветствия, громкие поцелуи, пожелания звучат на всем протяжении вокзального пространства. Я решил сделать перерыв, на сутки задержался в Москве, чтобы взглянул на нее, поклонится ее святыням. К моему счастью, скоро нашелся и попутчик-москвич, мой хороший знакомый по Крыму. Под его руководством, за день я успел бегло осмотреть достопримечательности Кремля, посетить Кремлевские храмы, поклонится находящимся в них святыням. Москва зачаровала меня своей святыней, древностью и... своим добродушием.
На следующий день пришлось покинуть Белокаменную. Опять на шумном вокзале. Поезд, отходящий на Нижний-Новгород, переполнен. Большинство едет к Преподобному Серафиму. Отрадно на душе. На минуту это настроение было испорчено группой молодцов, с шумом ввалившихся в вагон с песней и гармошкой. Это московские ребята, ехавшие смотреть Нижегородскую выставку. Заметив нерасположение к себе находившейся в вагоне публики, буяны прекратили пение, смолкла и гармошка.
На следующий день, утром, я был в Нижнем Новгороде; впервые увидел матушку Волгу; взглянул на город, в котором пламенный патриот Минин положил начало Нижегородскому Ополчению, освободившему в начале 17 века Москву от поляков и положившему конец Московскому лихолетью.
Но вот и Арзамас. Значит, недалеко от заветной обители. Только шестьдесят верст отделяло меня теперь от заветной обители. Только шестьдесят верст отделяло меня теперь от Преподобного, но как добраться туда? Решить этот вопрос помог мне один станционный служащий?
— Вы батюшка, направляетесь в Саровскую обитель? — Да. — Примите мой совет. Не берите с собою своего чемодана. Помехой будет для вас!..
— Но как же иначе? Ведь там придется ночевать! — А вы оденьтесь так, чтобы днем не было жарко, а ночью холодно.
— Хитро сказано. Пришлось чемодан оставить на станции; на себя надеть теплый кафтан, который пригодится ночью. Тот же случай нашел мне и подводчика — рязанского мужика. Переодевшись и пересевши в крестьянскую тележку, мы наконец тронулись. Мой подводчик оказался неутомимым рассказчиком. Всю дорогу не смолкал его голос. Рассказывал о святых местах, о преподобном Серафиме и о местных обычаях. Настоящая русская душа: душа нараспашку: речь простая, откровенная, задушевная.
Поздно вечером въехали в какое-то село. — Здесь, — заметил мой ямщик, — подночуем. А завтра рано-рано, до рассвета опять в путь-дороженьку.
Устроив меня в избе на печке и, пожелав мне спокойной ночи, мой возница и сам ушел на покой. Уснуть как следует, однако, не удалось. Мысли о предстоящих торжествах, возможности видеть Государя, Его Августейшую Супругу, Матушку-Царицу и других членов Царского Дома сладостно волновали сердце и отгоняли сон.
Рано утром, только что засерело, мы покинули село. Теперь наша дорога пролегала чрез девственный лес. Глубь лесная, таинственная тишина, свежесть воздуха, насыщенного ароматом лесных цветов и листвы положительно опьяняли меня. Кругом густой мрак и только над головой далеко-далеко на чистом небе горят и мерцают небесные свечки-звезды, проливая свой нежный свет на, в глубокий сон погруженную, землю. Невыразимая красота, возносящая человеческое сердце, вызывающая в нем трепет глубочайшего благоговения... Но вот вдали, на востоке, образовалась как бы маленькая щель, откуда стал врываться в ночную тьму свет. Щель становилась все шире, увеличивался и проникавший через нее свет. Мрак ночи постепенно рассеивался. Из серо-голубой, щель становилась багровозолотистой. Ясно, наступал день, уходила ночь. Очнулся лес, проснулось пернатое царство. Зазвучала дивная песнь. Проснувшаяся природа пела гимн своему Творцу, приветствуя восходящее солнце, которое несло всему живущему тепло и радость.
В это время мы подъехали к большой, пересекающей наш путь, дороге. Ямщик остановил свою лошадку и стал прислушиваться. Потом, обратясь ко мне, сказал:
— Слышите!? — Да. Как будто бы пение. Что это значит? — Это из женской Дивеевской обители идет крестный ход. Когда крестный ход поравняется с нами, — посоветовал мне мой возничий, — ты, отче, юркни в толпу и присоединись к духовенству, тогда легко и безпрепятственно войдешь в Саровскую Обитель. Я поблагодарил за совет. Ждем. Пение все громче и яснее доносится к нам.
Вот показались хоругви, за ними несшие иконы, хор, духовенство и громадная толпа народа. Все пело. Когда крестный ход поравнялся с нами, я, действительно простившись с моим возничим и, надев на голову камилавку, "юркнул" в толпу, присоединился к духовенству и полной грудью запел вместе с ними "Спаси, Господи, люди Твоя"...
Около 8 утра крестный ход и я вместе с ним благополучно вступил в Саровскую обитель. Отдохнув и немного осмотревшись, я решил посетить администрацию Монастыря. Хотелось еще раз попытать счастья... Ничего не вышло. Все было занято и переполнено. Посоветовали искать приюта в бараках, которые построены были в лесу, около 2-х верст расстояния от монастыря.
Что касается участия в церковном богослужении, был дан такой совет: "Сейчас все расписано и заполнено. Но зайдите к нам завтра около 3 часов пополудни; может быть, на Ваше счастье, кто-нибудь из назначенных на служение не прибудет, тогда первое свободное место будет предоставлено Вам..." Пришлось покориться...
Из монастырской канцелярии я отправился в канцелярию двора, где получил пропуск на безпрепятственный вход и выход из Монастыря. Этот пропуск развязал мне руки и я мог теперь свободно выходить и входить в Монастырь.
Было около 11 часов дня. Выпив стакан чаю и съев блюдце гречневой каши, решил посетить "Ближнюю пустыньку", где ископал батюшка Серафим колодезь с целебной водой, и где была устроена купальня. Нашелся и хороший попутчик: батюшка из Дивеевской обители; одинаковый со мною по возрасту, милый, хороший отзывчивый человек. Пошли. Подходим к колодцу и купальне. Стоят безконечные очереди и к колодцу, и к купальне. Мне страшно захотелось испытать на себе самом действие спасительного источника. Но как преодолеть очередь. Помог батюшка из Дивеева; он упросил привратника пустить меня в купальню вне очереди. Идем. Навстречу из купальни выходит мужчина среднего возраста, высокого роста, темный шатен. Идет и горько плачет. Спрашиваем: "Что с тобой? Чего плачешь?.." Оказалось, плакавший во время рубки леса был придавлен павшим деревом: лишился обеих ног: в течении 10 лет лежал пластом яа постели. Теперь на носилках он был принесен в купальню и после того, как его окатили водой из колодца Преподобного Серафима, он получил внезапно полное исцеление. "Чего же ты плачешь?" — гудела толпа. "Сюда как больного меня привезли добрые люди. Теперь я здоров и я должен возвращаться в свой дом на свой счет; а у меня ни гроша," — утирая слезы, говорил исцеленный. Общий добродушный хохот и выкрик из толпы: "Держи шапку! Добрые люди! Батюшка Серафим дал ему исцеление, а мы своими пятаками поможем ему добраться до его дома." "Откуда, братец?" "Из Витебска," — отвечал исцеленный. Результат получился быстрый и благоприятный для исцеленного: шапка наполнилась деньгами и лицо плакавшаго озарилась светлой улыбкой... Но вот я в купальне: первая комнатка — раздевальня; вторая в одно окошечко — купальня. Меня предупредили открывать кран только в четверть оборота: "Сильная струя и чрезвычайно холодная вода". Разделся. И, став на колени под кран, осеняю себя крестом и поворачиваю кран. Струя холодной воды ударяет меня с такой силой, что я мгновенно отскакиваю к противоположной стене, выпрямившись во весь рост. Несколько секунд я как бы вне сознания. Потом приятная теплота потекла по всему моему телу. Пар, исходивший из моего тела, окружил меня. Легко: усталости как не бывало. На сердце тихая радость. "Слава Богу!" "Преподобне, отче, Серафиме, моли Бога и о мне!.." Было уже около 5 часов вечера. Нужно спешить к Обители. Время прибытия Государя Императора приближалось. Белый билетик при мне; он помог мне безпрепятственно войти во двор Обители, где уже собралась большая толпа народа для встречи Государя. Стоял народ с одной и другой стороны деревянного помоста, протянутого от главных монастырских ворот до главного (соборного) монастырского храма. Заметив, что по правую сторону помоста стояли монашествующие и белое духовенство, я примкнул к последнему. Не успел я должным образом осмотреться, как слышу окрик:
— Василий Иванович! Дорогой, ты ли это? Откуда и каким образом попал сюда?
— Из Крыма приехал поклониться и помолиться у Преподобного Серафима.
Оклик принадлежал одному из моих хороших товарищей по Киевской Духовной Академии, принявшему, как и я, сан священника, а, позднее, во дни Русской революции ставшему священно-мученником. "Помяни его, Господи, во царствии Твоем"!.. Солнце склонилось почти к закату, когда мощный удар монастырского колокола прорезал воздух. Знак — что Царский кортеж приближался к Обители. Навстречу Царской Семьи вышел крестный ход, духовенство, возглавляемое Петроградским Митрополитом Антонием (Вадковский), два хора: митрополичий и архиерейский Тамбовского кафедрального собора. Все подтянулось и притихло. Монастырский двор все больше и больше пополнялся новыми паломниками. Было объявлено, чтобы при вступлении Царской Семьи в Обитель и Ее следовании в главный монастырский храм хранилась полная тишина. Народное приветствие должно начаться только после встречи Государя в соборе.
Удары колокола мерно потрясали воздух. Собравшиеся в монастырском дворе стали прислушиваться. Далеко-далеко где-то послышалось стройное пение. Приближаясь, оно становилось все яснее и отчетливее. Ясно, крестный ход уже с Царем-Повелителем великой России — Божиим Помазанником приближался к Обители. Вдруг мощно заговорили-запели все монастырские колокола. Мурашки пробежали по телу, сердце учащенно забилось. Крестный ход у самого Монастыря. Еще минута и через главные монастырския ворота стали проходить тяжелые золоченые Кремлевские хоругви, нередко несомые тремя хоругвеносцами, одетыми в присвоенные им роскошные одежды: за ними хор, многочисленное духовенство и, наконец, ОН — Радость — Надежда Российская с Августейшей Своей Супругой и Царицей Матушкой Марией Феодоровной. Незабвенный момент! Все замерло. Звук пролетающей мухи можно было услышать. Медленно и величественноспокойно продвигалась Царская Семья к Собору. Если на лицах и одеждах Царственных Паломников была заметна придорожная пыль, то тем пленительнее был Их взор, полный глубокого умиления и радостной встречи. Да, Великий Царь среди своего народа; великий народ со своим Царем — встретились и незримо, сердечно облобызались. И где? Под кровом святой Обители; куда Царь и народ пришли почтить "убогого Серафима", — дивный сосуд Даров Духа Святого и несравнимый цветочек из духовного Сада Церкви Христовой Православной. Вот — она, кроткая, убогая, но безконечно-чарующая по своей духовной красоте Русь — Святая Православная!.. Чувствовал это Царь, чувствовал это и народ, со слезами умиления в безмолвии провожавший своего Царя-Батюшку в Соборный храм.
Кончилось краткое моление в Соборе. Царская Семья опять среди народа.
Что произошло потом, пером не описать и словом невозможно передать. Громовой гул приветствий, мощное русское "ура" понеслось со всех сторон; головные уборы полетели вверх; ближайшие к Царственным особам лица в умилении падали на колени и со слезами радости целовали края Их одежд. Перед Царицей скоро образовалась целая гора разных материй; то русская женщина, мордва, черемисы, пермь приветствовала свою Царицу... Народный восторг продолжался до 10 часов вечера. Только в начале 11-го часа народ стал покидать монастырский двор. Нужно дать покой Царю-Батюшке; завтра Он с Супругой и Царицей Матушкой будут у Святого таинства Причастия Тела и Крови Христовых...
Пришлось и мне покинуть святую Обитель и вместе с другими уйти на ночлег в бараки, устроенные в лесу за две версты от Обители. Здесь меня сердечно приняли русские женщины-селянки. Напоили чайком; принесли громадный сноп (житной соломы) и устроили мне постель. Но сон не приходил; слишком много пережито впечатлений; до глубокой ночи длилась беседа: речь шла о Царе, о Преподобном Серафиме и вообще о христианской жизни. Тут передо мною раскрывалась народная русская душа в ее глубинных устремлениях и исканиях. И снова в сознании моем блеснула мысль — "Вот она Русь Святая православная — народ Богоносец!.."
Рано утром, до восхода солнца, все населяющие барак поднялись и с пением церковных молитв направились к Обители. Я вместе с ними. У ворот Монастыря стояли уже громадные толпы паломников. Так как у меня имелся пропускной билет, то я легко пробрался в Монастырь. У многих из собравшихся этого билета не имелось, и они усердно просили меня помолиться за них, поставить свечку, подать на проскомидию просфору. Но как мне это сделать? "Отец! — воскликнул один глубокий старик, — Держи свою полу! " Едва успел я это сделать, как пятаки и гривеннички полетели туда. Скоро пола наполнилась деньгами. Напутствуемый добрыми пожеланиями, я направился в храм (главный монастырский), в котором сегодня должны были приступать к Святому Причащению Государь, Его Августейшая Супруга Государыня Александра Федоровна и Матушка Царица — Мария Феодоровна. В храме было еще свободно; только готовились в левом приделе начать раннюю литургию.. Исполняющему должность старосты я передал собранные деньги; просил "на все" поставить свечи пред иконами. Сам же, взяв несколько просфор, я направился в алтарь вынуть заздравные и заупокойные частицы. У самой солеи меня остановил полицейский чиновник: "Батюшка, простите: в алтарь нельзя". Я не прекословил. Попросив чиновника передать мой платочек с просфорами для изъятия частиц в алтарь, я отошел в сторонку и стал молиться. Прошло не больше пяти минут, как тот же чиновник возвратил мне мои просфоры и, пристально взглянув, на меня, сказал: "Пожалуйте вот сюда!" То был главный алтарь храма, очень обширный и здесь находилось уже до тридцати священнослужителей. Радости моей не было предела. "Еще раз увижу Его и буду молиться с Ним"...
Началась литургия: совершал ее, кажется, архимандрит Андрей (бывший князь Ухтомский), будущий архиерей. Пред чтением апостола к нашей группе подошел какой-то протоиерей (оказалось, это был протоиерей Орнатский, настоятель Петроградскаго Казанскаго Собора, известный проповедник-оратор; во дни русской революции стал священномученником) и, указав пальцем на меня и другого священника, тихо сказал: "Отцы, следуйте за мною". Мы последовали; вошли в ризницу. Здесь отец протоиерей Орнатский заявил мне и другому священнику: "Сегодня будут у Святого Причастия Государь, Государыня и Матушка-Царица. Вы должны помочь мне в поднесении Царственным Причастникам запивки, а потом, в конце литургии, просфоры. Я поднесу Государю, Вы, — указывая на меня, — Государыне, а Вы Царице Матушке. Нужно сделать это по известному ритуалу. Подойдем и на известном расстоянии остановимся; головной поклон, потом шаг вперед и предложим запивку, а в конце литургии просфору. При отходе шаг назад, поклон и не спеша, чинно уходим. Сделаем репетицию вот так... Надеюсь, не спутаем!" "Постараемся, отец протоиерей!" Потом, обратившись ко мне, отец протоиерей спросил:
— Имеете ли вы камилавку? — Да. — Где она? — В лесу в бараке, там где я ночевал. — Тогда попробуйте надеть мою камилавку. Как? Хорошо?
— Отлично. — Ну, слава Богу! Все в порядке. Теперь, батюшка, — при этом отец протоиерей взял меня за руки, повел к зеркалу и, улыбаясь, сказал — Посмотрите туда и приведите себя в порядок.
Я заглянул и увидел у себя на голове и в бороде солому. Умылся, причесался; и в моем сознании невольно мелькнула мысль: "Не потому ли полицейский чин сначала не хотел пустить меня в алтарь?.. Но Господь все устроил. Закончилась Божественная литургия; мы блестяще выполнили свою задачу. До гроба не забуду того сладостного сердечного трепета, с которым я стоял пред Земной Моей Царицей. Отчетливо помню, с каким благоговением Она приняла предложенную Ей запивку и часть просфоры; оставшуюся часть просфоры Она положила обратно на тарелку. Эту часть я хранил, как святыню, под особым стеклянным колпачком до 1920 г. т. е. семнадцать лет — до дня эвакуации из пределов дорогой своей Родины. Она всегда напоминала мне Ту, Которая, будучи Царицей величайшего на земле Царства, умела смиренно склонять свою Царственную голову под державный покров Царицы Небесной, а потом принять и, с глубочайшей покорностию воле Божией, пронести Свой поистине мученический крест. Хотелось бы воспеть: "Святая великомученице, Царице Александре, моли Бога о нас!" Крепко верю, что придет и это время...
День 18 июля — это день общения Государя со Своим народом. ОН нередко появлялся то там, то здесь: в пределах монастырского двора и вне стен Монастыря. Появлялся без особой внешней охраны. Народ всюду принимал своего Царя-Батюшку радостно, восторженно — по царски. Гром рукоплесканий, мощное русское ''ура" неслось со всех сторон, где только появлялся Божий Помазанник. Нередко к Государю подходила группа крестьян. Образовывался круг, в центре — Государь. Начиналась беседа Отца с детьми, детей с Отцом. О чем говорил державный Отец со своими верноподданными детьми, не знаю. Но я видел с какою радостию и слезами умиления отходили от Государя те, кого удостаивал Он своей речи и царской ласки. "Боже, спаси и сохрани нашего Царя-Батюшку", осеняя себя крестным знамением и глубоко вздыхая, молились простые православные люди.
"Нашего". Да, Он наш; не только по крови, по изволению, но и по духу, по вере Христовой, православной. Недаром Он здесь с нами. Пришел прославить и поклониться батюшке Преподобному Серафиму. И приготовил Себя к этому великому делу исповедью и принятием Святых Тайн Тела и Крови Христовых. "Да, Он наш и мы Его..." Тут мистика русского самодержавия...
В 3 часа дня я посетил монастырскую канцелярию. Теперь здесь меня порадовали: "Вы счастливы; открылось свободное место в храме "Всех святых" — кладбищенской церкви; туда вы и явитесь. Начинайте всенощное бдение в 5 часов вечера; тогда вы поспеете послушать торжественное богослужение в главном Соборном храме! Так заявили мне в монастырской канцелярии. Радуюсь и благодарю Господа.
В 5 часов я был уже в храме. Первое, что меня поразило, — это целая гора просфор у жертвенника: это к завтрашней проскомидии; второе — до отказа переполненный храм; масса стояла вне храма; третье — шесть глубоких старичков иеромонахов, которые должны были принять участие в богослужении. Никто из старцев не хотел возглавить наш собор. Все мои просьбы в этом отношении остались безрезультатными. Старцы смиренно, кротко, но настойчиво просили меня занять место предстоятеля. Пришлось покориться. Началась служба. Шумливое настроение толпы прекратилось. Все обратилось в молитву и воздыхания. Пела, где было возможно, почти вся церковь. С особым подъемом духа пропели величание Преподобному. Это было по истине народное, искреннее исходящее из самих глубин православно-русской души ублажение Праведника. После Евангелия произнес краткое поучение. Говорил о жизни преподобного Серафима, стяжании им Святого Духа, о необходимости Святого духа для христианской жизни. Слово мое, видимо, доходило до сердца слушателей, воспринималось с глубочайшим вниманием, а благодарность за слово выражалась открыто, громко, всенародно. Черта о многом говорящая.
По окончании всенощного бдения все молившиеся в моем храме и я с братией направились к стенам Обители.
Вечерело: солнце уже ушло на покой. Мощный голос соборного колокола звал собравшихся верующих на пиршество веры. И ненапрасно. Безконечные вереницы поклонников потянулись к святой Обители. Скоро монастырский двор был наполнен; тысячи народа должны были оставаться вне монастырских стен. Всюду в Монастыре и за Монастырем море голов. Почти все стояли с зажженными свечами.
Но гуще всего было занято пространство по предположенному пути шествия Святых Мощей Преподобного. Тут с той и другой стороны были расположены разного рода увечные, болящие, недугующие. Предо мною находилась большая группа больных-несчастных; у самих ног лежал какой-то живой комочек, непрестанно издававший жалобный протяжный стон. Около него стояла средних лет женщина (мать лежавшего у ног моих комочка) и с нею девочка лет 10-12. Стемнело. Тем ярче горели свечечки, трепетнее и учащеннее билось сердце. В воздухе не шелохнет. Небо чистое прозрачное шло как бы навстречу народному празднику-торжеству. Оно зажгло мириады своих небесных светильников. Все в величайшем молитвенном напряжении. Ждут, надеются. Горячие молитвенные возгласы: "Преподобне отче Серафиме, моли Бога о нас", "Помоги", "Исцели", "Уврачуй" — неслось со всех сторон заполненного молящимся народом двора. Но вот из глубины храма, где до прославления покоились мощи Преподобного, донеслись до нас первые церковные песнопения: "О преславное чудо, подвижник благочестия в Сарове является, и молитвенник к Богу теплый Серафим пречудный нам бывает: веселися, обитель Саровская... взыграйте, православных множества:... радуйся, светильниче российския земли..." "Придите, верных соборы, похвальными песнеми днесь пречуднаго отца прославим"... "Незабуди нас, отче Серафиме..."
Все встрепенулось. Сила народной веры достигла крайнего напряжения. Сотни тысяч верующих людей слились в молитве. Просили Небо, молили Бога, просили Преподобного: "Помоги!" Стонала в молитвенном восторге свято-русская душа. Казалось, земля затрепетала от этого стона. Неужели же безмолвным останется НЕБО? Неужели ТОТ, КТО некогда взывал: "Придите ко Мне вси труждающиеся и обременении и Я успокою вас", — не протянет Своей мощной Десницы? "Батюшка Серафим — радость-надежда наша", умолчит, не откликнется на горе людское, на слезы страждущих? Нет; этого не может быть! Все верили; все ждали; ждали чуда. И оно пришло. Пришло скорее, чем думали. С первыми звуками церковных песнопений, ублажавших Преподобного, понеслись со всех сторон вести об исцелении одного, другого, третьего и т. д. Плакала, рыдала, но вместе и ликовала народная душа. "Она услышана". Трудно, невозможно описать словом то настроение, которое охватило в данный момент многотысячную толпу народную.
Между тем храмовое пение усиливалось и становилось все яснее, отчетливее. Ясно, Преподобный Батюшка Серафим встал и незримо шествовал к месту своего прославления. Его святые мощи, переложенные в драгоценную раку и высоко вознесенные, все ближе и ближе подходили к главному монастырскому храму. Но вот они поравнялись с группой несчастных у ног моих. Все: глаза, руки, сердца — устремлены к святой гробнице; у всех одно желание: "Батюшка, Преподобный, отче, Серафиме, помоги"!..
В этот момент маленький клубочек, лежавший у самых ног моих, сильно вздрогнул; застонав, вытянулся и, встав на ноги, тихо проговорил: "Мама, я здорова". Я, и все окружавшие меня, потрясенные происшедшим, на минуту замерли — остолбенели. Великое чудо милости Божией совершилось на наших глазах. Придя в себя, мы могли только произнести слова псалмопевца: "Дивен Бог во святых Своих, Бог Израилев"!
Исцеленная вместе с матерью и младшей сестрицей была немедленно отправлена к архимандриту Серафиму (Чичагову — позднее епископу и митрополиту), который вел регистрацию чудесных явлений, имевших место во дни прославления Святых Мощей Преподобного Серафима.
Теперь я не отходил от соборного монастырского храма, где продолжалось прославление Преподобного. В 12 часов ночи я, наконец, пробрался в храм, приложился к святым мощам Преподобного и, присоединившись к монастырской братии, в течении всей ночи пел молебны Преподобному. Только в 6 часов утра еще раз поклонившись и приложившись к святым мощам Преподобного, я направился в храм "Всех Святых", чтобы совершать раннюю литургию. Церковь была уже переполнена народом. И мои дорогие старички-сослуживцы уже были на месте. Один из них начал проскомидию, другие помогали ему вынимать частицы из поданных просфор. Литургия прошла при общем пении и чрезвычайно повышенном молитвенном настроении. В конце литургии, перед молебном, было произнесено краткое поучение о почитании святых угодников Божиих. Снова открыто, громко выражена была благодарность за слово. В начале 11-го часа все было закончено. Трогательно, с глубоким волнением простился я со своими старичками-иеромонахами и с временно дарованной мне Богом паствой.
Посетив еще раз достопримечательные места святой Обители, ближнюю пустыньку с ее колодцем и чудодейственной купальней, я в 3 часа дня 21-го VII навсегда покинул Обитель преподобного Серафима: Прощай святая Обитель! "Преподобие отче, Серафиме, моли Бога о мне".
Кончилось пиршество веры: завершилось торжество народно-русского православного духа. Царь со Своей Августейшей Супругой и Царицей Матушкой, при восторженных кликах, и наилучших пожеланиях русского народа, покинул святую Обитель. Русский народ, насытившись плодами своей православной веры и осчастливленный не только лицезрением, но и общением со своим Царем-Батюшкой, радостно стал расходиться по своим родным, нередко чрезвычайно удаленным, уголкам необъятной России.
Собрался в путь-дороженку и я — счастливый и благодарный Богу. Молодая моя паства ждала моего возвращения с нетерпением. Все видимое и пережитое мной было передано ей. С глубоким замиранием сердца слушала она мое повествование, тогда еще живое, не поблекшее от времени и, думаю, долго-долго еще вспыхивали в ее юном воображении образы девственного Саровского леса, целительного батюшкиного колодца, камня-свидетеля тысячедневного столпнического подвига Батюшки Серафима, травки "снитки", которою некоторое время питался Преподобный Серафим, а душа и сердце трепетно переживали явленную Богом русскому народу в незабвенные дни "Саровских торжеств" милость.
С тех пор прошло почти полвека. Над великой Россией пронеслись страшные события: в 1904-1905 гг. японская неудачная война и первая русская революция, в 1914-18 гг. первая мировая война, вторая великая революция, отречение Государя Императора Николая II от престола, заточение Его сначала в Тобольск, потом в Екатеринбург, мученическая кончина Государя и всей Его Царской Семьи, приход большевиков к власти и возведение всей России на страшный голгофский крест. Крестные муки нашей дорогой Родины длятся вот ухе 32 года.
Невольно встает вопрос — что все это означает? И какой внутренний смысл приобретает все то, что имело место в 1903 г. при открытия святых мощей Преподобного Серафима?
Мне кажется, глубокий-провиденциальный и достойный того, чтобы остановить на нем внимание многострадального русского народа. Открытие мощей Преподобного Серафима, рассматриваемого в свете последовавших за ними событий — есть исключительное по своему значению в истории нашего великого Отечества.
В "Саровских торжествах" принимали участие: Церковь, Царь и православный русский народ — три силы, три начала, три кита на которых держалась, росла и крепла Святая Русь православная. Святая соборность этих начал, при том основанная не на каких-то политико-экономических и материальных соображениях, а на глубоко-мистической преданности Правде Божией и Истине Православия — вот та всеобороняющая творческо-животворящая сила, которой жила и питалась Святая Русь в течении почти 1000- летнего своего существования.
В этой святой-триединой соборности нет ничего случайного, ненужного. Все это важно, необходимо, ибо все выстрадано, вымолено, выпрошено у Бога. Церковь, как неиссякаемый источник чистой, ничем незамутненной Христовой Истины, русский народ, как хранитель и убежденнейший почитатель этой Истины, православный русский Царь, как первый Сын Православной Церкви и первый слуга своего народа, принявший на себя подвиг служения своему великому народу в духе Церковью проповедуемого, народом хранимого и исповедуемого ПРАВОСЛАВИЯ. Здесь все — и Церковь, и Царь, и народ — стало сознательно убежденно на служение единой Божественной Истины. Ее духом должна была насыщаться вся жизнь великого народа — личная, семейная и государственно-общественная. Русское государство по плоти и крови своей от мира сего, но по духу оно не от мира сего, ибо его основное задание не только внешнее устроение жизни русского народа, а воплощение, конечно, в меру своих сил, в жизни русского народа Царства Божия: Царства Христовой Истины, любви и милосердия^ Вот почему Русское Царство по глубокому пониманию русских праведников, не просто царство земное, а Русь Святая — Православная, Дом Пресвятой Богородицы...
Возвращаясь к "Саровским торжествам" и не опуская из вида событий, пронесшихся над великой Россией, невольно приходишь к заключению: "Саровские торжества" — это как-бы предуказание русскому народу на то, где он должен искать и в чем должен полагать свою радость, надежду и укрепление, особенно в те дни, когда чаша Божьего суда прольется на грешную Россию. В преддверии надвигающейся страшной грозы Господь дал русскому народу великую радость. Послал событие, которое дало Царю возможность увидеть свой народ, народу видеть и приветствовать своего православного Царя. Царю и народу, охваченным порывом глубочайшей веры у священной гробницы величайшего из русских подвижников выявить истинный облик того, чем должна быть Святая Русь Православная. Ее глубочайшая сущность — верность Богу, верность Царю Православному и тем заветам, которые оставили нам славные, благочестивые предки.
Уместен здесь и "народный сказ": "Во дни открытия мощей Преподобного Серафима Саровского Бог простился с русской землей". Мысль глубокая. Возможно, простился. Только с какою русской землею? Преступной, оторвавшейся от веры своих отцов и пошедшей на предательство святой веры и измену православному Царю.
Падение произошло. Совершается небесный суд над павшей. Убито не 14 тысяч невинных младенцев, а уничтожено 80 миллионов лучших сынов великой России; на живых наброшены железные кандалы. Вопль, стон и скрежет зубов — общий.
Враги и завистники великой России ликуют. Погасли лампады у гробниц великих русских угодников Божиих. Значит все кончено, пришло разрушение русского государства, как Руси Святой, Так думают они. Мы, православные русские люди, верим иначе.
Темна, как ночь, наша действительность. Но выход из создавшегося положения есть и возможен. Он указан событиями 1903 года, имевшими место при открытии и прославлении мощей Преподобного Серафима. Это возвращение русского народа через всенародное покаяние к заветам святой старины — иначе Святорусской Идее.
Страдания великой России неслучайны. Они были предсказаны и Преподобным Серафимом и великим молитвенником земли Русской праведником Батюшкой отцом Иоанном Крондштатским. Но они же — эти праведники — предсказывали и духовное возрождение, как и славу спасенной Богом великой России. Значит, нам и всему православному русскому народу, очищенному огнем невыразимых страданий, нужно напречь все свои духовные силы, чтобы ускорить наступление этого счастливого и радостного для нашего великого народа момента.
"Господи! не закосни, помоги прииди во еже спасти нас!.. Преподобне отче Серафиме, моли Бога о нас"!
Князь Владимир Волконский
Архимандрит Сергий (Тихомиров).
ПИСЬМА ИЗ САРОВА. 13-22 июля 1903 года
Из книги "Преподобный Серафим, Царь и народ", 2003 г.
Отрывок за 18 Июля 1903 г.
8 час. утра
Дорогой мой В. А.!
Около одиннадцати часов вечера, по распоряжению владыки митрополита, гроб, в котором покоился преподобный Серафим, был перенесен в выложенную мрамором его могилу. Во главе с преосвященным Иннокентием в Спасо-Преображенскую церковь, где был поставлен гроб, собрались семь отцов архимандритов. В церкви, когда мы пришли, был полный мрак. Прежде чем нести гроб, мы попробовали, сможем ли его поднять... Гроб, несмотря на то, что пробыл поверх земли вот уже семнадцать дней, еще страшно тяжел. Впрочем, и сам по себе он не должен быть легким: дубовый, долбленый. Время пребывания в земле на нем сильно сказалось, и он в некоторых местах истлел; хотя, в общем, довольно-таки сохранился. Края гроба, во избежание дальнейшей их порчи, обделаны серебряными полосами...
Все мы надели епитрахили и, помолившись, приступили к перенесению гроба. Я с московским отцом архимандритом Никоном нес впереди крышку. Снэчала мне казалось, что мы донесем крышку легко. Однако скоро начали затекать руки, трястись ноги... И мы много раз до могилы отдыхали... В монастыре в эту ночь народа не было, и ворота были закрыты. Шли мы без светильников, не встречая никого на пути. И лишь звезды на мрачном небе были свидетелями нашей скромной процессии.
Дорога к могиле Преподобного - мимо дворца, занятого Царицей-Матерью. Дворец, когда мы проходили, был ярко освещен... Нас там заметили...
Мы с отцом Никоном крышку принесли немного пораньше гроба, минуты на две-три. В часовне было несколько монахов, иереев... Пришли офицеры из охраны... Вдруг сюда же входят военные генералы, дамы, барышни... Я стоял у крышки и не обратил сначала особенного внимания... Но всматриваюсь... И что же? Это — Великий Князь Сергий Александрович с Великой Княгиней Елисаветой Феодоровной, и Великая Княгиня Ольга Александровна с принцем Петром Александровичем Ольденбургским. Тронули они нас всех до глубины души... Когда им ответили, что принесли гроб, в котором лежал в земле Предодобный, они преклонились перед крышкой гроба (а гроб опускали в могилу), целовали ее. В гробу, от ветхости его, есть нечто вроде праха, пыли... Они брали эту пыль, завертывали ее в бумажки и уносили с собой... А Великий Князь Сергий Александрович даже помогал опускать гроб в могилу...
Умилительно было смотреть на офицеров, бывших около этого гроба еще до прихода великих князей. Они не только молились перед гробом коленопреклоненно, не только целовали его, но, кажется — если бы вежливо не сдерживали их, они растащили бы себе весь этот гроб...
Обедню сегодня совершает в Успенском соборе наш отец наместник. После обедни последняя панихида по Преподобному, в присутствии Их Величеств. В шесть часов вечера всенощное бдение, и на нем открытие святых мощей. Если успею, напишу еще письмо сегодня же. Иначе - завтра непременно. Прости. Сохрани вас Господь.
Дорогой В. А.!
В ожидании обедни сажусь опять к столу и спешу побеседовать с тобой... Давно я собирался написать тебе нечто о святых мощах, да всё как-то откладывал. Исполняю намерение сейчас. Тебе известно, что при самом переложении святых мощей (происходившем между первым и пятым июля) я не был. То же, что напишу, буду сообщать со слов достовернейшего участника переложения святых мощей.
Как уже известно из официального оповещения,- в гробу оказалось не нетленное тело, а кости Преподобного. Кости все лежат в строгом порядке, отделяются одна от другой довольно легко. Все совершенно целы. Волосы бороды отделились от кости, волосы головы — остались на голове. Волосы цвета седовато-рыжеватого. На одной реберной кости следы того, что она была когда-то сломана и снова срослась. То же самое и на одной кости ножной. В могиле также найдены медный крест Преподобного, епитрахиль его, от которой многое совершенно цело, но кое-что тоже предалось тлению. Цвет и устройство епитрахили, цвет волос Преподобного точно такие же, что и на портрете его, находящемся в ближней пустыньке (в Дивееве). А в объяснение перелома ребра достаточно вспомнить из жизни Преподобного случай нападения на него разбойников около дальней пустыньки.
* * *
Уклоняюсь совершенно в сторону. Около Успенского собора, у меня перед глазами, сейчас несметные толпы народа. Какой-то особенный шум стоит над этой толпой... Государь, оказывается, изволил отстоять раннюю обедню и сейчас во дворце у Царицы-Матери... Народ ждет увидеть Царя-Батюшку.
Продолжаю о святых мощах. Святые кости омыли святой водой и на время их полагали на особо приготовленном полотне.
Затем они были снова расположены в анатомическом порядке, причем нужные указания давал князь Путятин (строитель раки преподобного). Все кости были завернуты в монашеское одеяние... Кости ножные были собраны в особые туфли, кости ручные - в перчаточки... Те и другие положены на своих местах... На голову надета монашеская шапочка. Небольшая часть на челе оставлена для целования Преподобного.
И опять сбиваюсь с предмета... «Ура» несется по всему монастырю. Государь Император сейчас прошел к себе во дворец... Дорогу среди народа чины охраны прокладывали,- но по сторонам целые стены народа!.. Сначала было сдерживались и лишь махали шапками... Но прорвалась русская натура, и — тихая обитель оглушена, и перед самым собором, громовым «ура...» И полегчало, видимо, у народа... Все довольны... Идут сейчас группами из монастыря и крестятся... Далеко теперь и долго будут рассказывать: «Царя видели...»
* * *
Снова о святых мощах... Рассказ одного очевидца... Совершили омовение святых мощей. Он ушел в алтарь и там стоял, пока посреди храма еще продолжалось действие около мощей... Кроме теплой воды,— никаких пахучих веществ при омовении не употребляли... Но вдруг сильно стало ощущаться благоухание... Подошел к этому лицу и князь Путятин и тоже обратил внимание на разлившееся по церкви какое-то особенное благоухание... Проверили ключаря,- не было ли принесено какой-нибудь воды... Осмотрели самую воду: самая простая... И поняли тогда, что благоухание - это голос Божий о Преподобном. Да, предалось тело его тлению. От него сохранились одни только кости. Но это - кости не простого человека, а человека, Богу угождавшего и угодившего, кости святого угодника Божия, его поэтому святые мощи... И за них — Богу слава и благодарение.
* * *
Святые мощи положены в кипарисовый гроб, а этот последний положен в дубовый гроб, долбленый, по образцу гроба-колоды... В таком виде святые мощи будут положены в чудную раку, устроенную усердием Их Величеств. Над ракой Их Величествами сооружается великолепнейшая сень... Едва ли кто-либо из святых угодников почивает в столь благолепном убранстве.
Вчера вечером государь вызвал к себе иеросхимонаха отца Симеона и выразил желание исповедаться у него... Ободренный преосвященным Иннокентием старец дерзновенно приступил к исполнению царского желания... Исповедались государь, государыня и великий князь Сергий Александрович в келье преп. Серафима, в той самой келье, куда тысячи людей приходили к старцу в свое время со своей душой, — с ее волнениями, с ее нуждами... Сегодня государь с пяти часов утра уже в Успенском соборе был... Отстоял с народом литургию и в свое время приобщился Святых Христовых Тайн... Служил литургию архимандрит отец Андрей из Казани (князь Ухтомский), начальник миссионерских курсов. За обедней, во время причастного, сказал проповедь отец Философ Орнатский, прекрасную проповедь... Ему передано сегодня царское "спасибо". Отрадно и приятно и за отца протоиерея, и за все духовенство, осчастливленное монаршим вниманием в его лице. После краткого отдыха государь со всеми прибывшими сюда особами царской фамилии осмотрел все, что только можно было осмотреть... Ходил он с семидесятипятилетним старцем игуменом... Народ везде почтительно расступается, давая дорогу. Но куда царь с царицами, — туда и народ со своими котомками за спиной... И мощное "ура" не прекращается, как только из соборов или церквей показываются перед народом царственные богомольцы... Да, — другой бабушке из какой-нибудь Забайкальской области и во сне не снилось, что она увидит когда-нибудь царя и цариц!.. А тут она с ними почти плечо о плечо!.. Сохрани, Господи, царя молитвами святого угодника и помоги ему слиться с его народом... А и любит же народ царя!...
* * *
Письмо дописываю уже около часа дня. А начал его еще в восемь часов утра. Отстоял я обедню в Успенском соборе. После нее совершена последняя панихида по преподобному. С этого момента уже будем петь молебны угоднику... На панихиде присутствовали все приехавшие на богомолье царственные особы. Перед панихидой сказал прекрасное слово владыка митрополит. Панихида закончилась литией на могиле преподобного... И опять государь присутствовал и шел среди своего народа.
Рад бы был и еще писать и писать. Но нужно, хотя бы изредка, и тебя пожалеть... Сейчас получил твое письмо... Спасибо за вести из родного края. Молодежи моей сердечный привет и искренние пожелания здоровья и благодушного веселья. Молюсь за всех вас. Прощай.
Необходимое разъясненiе
къ недоумевающимъ о св. останкахъ преподобнаго Серафима
Недели три назадъ по Петербургу усиленно распространялись гектографированные листки отъ какого-то «союза борьбы съ православiемъ», которое объявлено вреднымъ для блага русскаго народа. Вместе съ симъ заявлялось, что союзъ «принялъ на себя во исполненiе долга своего предъ истиной и русскимъ народомъ разследованiе дела о мощахъ Серафима Саровскаго и не остановится въ случае надобности и предъ вскрытiемъ содержимаго гроба».
Не знаю, существуетъ ли действительно такой союзъ борьбы съ православiеиъ или листки эти суть плодъ досужихъ занятiй какого-либо любителя смуты; во всякомъ случае, распространенные въ громадномъ количестве, они заставили говорить о ceбе петербургскую публику, а быть можетъ и провннцiальную и самую захолустную, если проникли и туда. Будь въ листкахъ только оповещенiе объ образованiи союза, о нихъ и говорить бы не стоило. Утверждать, какъ это делаетъ союзъ, что православiе вредно для блага русскаго народа, значитъ обнаруживать полное невежество и совершенное непониманiе русской исторiи. Но въ листкахъ грубо затронуто дело о мощахъ святого старца Серафима, съ непрнличнымъ намекомъ на содержимое въ гробу, да еще «во исполнение долга предъ истиною», какъ будто истина была тутъ кемъ-либо попрана. Не осуждаю этой грубости, какъ и Господь не осудилъ Фому невернаго. Притомъ и помимо листковъ о мощахъ старца Серафима много легкомысленныхъ разговоровъ даже между людьми образованными, благонамеренными и верующими. Есть сомненiе, есть для многихъ мучительный вопросъ: что въ гробу. Не осудимъ и этого легкомысленнаго сомненiя, но дадимъ прямой ответъ на вопросъ: «что же въ гробу?» Въ гробу обретенъ ясно обозначившiйся подъ остатками истлевшей монашеской одежды остовъ почившаго старца. Тело предалось тленiю. Кости же и волосы головы и бороды совершенно сохранились. Таково содержимое гроба.
Но тутъ-то и начинается для многихъ камень преткновенiя. «Есть у насъ люди, — справедливо говоритъ профессоръ Е. Голубинскiй, — имеющiе ревность Божiю не по разуму, которые утверждаютъ, будто мощи святыхъ всегда и непременно суть совершенно нетленныя, т. е. совершенно целыя, нисколько не разрушенныя и не поврежденныя тела». Между темъ, такое утверждение совершенно неправильно и не согласуется съ всецерковнымъ сознанiемъ, по которому нетленiе мощей вовсе не считается общимъ непременнымъ признакомъ для прославленiя святыхъ угодниковъ. Доказательство святости святыхъ составляютъ чудеса, которыя творятся при ихъ гробахъ или отъ ихъ мощей, целыя ли это тела или только кости одне. Нетленiе мощей, когда оно есть, есть чудо, но только дополнительное къ темъ чудесамъ, которыя творятся чрезъ ихъ посредство (см. объ этомъ подробное разследованiе въ ст. «Нетленiе мощей» № 12 «Церковн. Ведом.» за текущiй годъ). И святость старца Серафима определялась не свойствомъ его останковъ, а верою народа и многочисленными чудесами, которыя по обследованiю ихъ надлежащимъ образомъ не представляли никакого сомненiя въ своей достоверности, по свойству своему относясь къ собьтямъ, являющимъ чудодейственную силу Божiю ходатайствомъ и заступлешемъ о. Серафима. И только после такого удостоверешя въ святости и молитвенномъ дерзновенш о. Серафима передъ Богомъ постановлено, чтобы и всечестные его останки были предметомъ благоговейнаго чествованiя отъ всехъ притекающихъ къ его молитвенному предстательству (Деян. Св. Синода 9 янв. 1903 г.). Ибо не ставятъ светильника подъ спудомъ. Больно было бы для верующаго сердца сокрыть и останки преподобнаго подъ землею.
У святого человека все свято и чудодейственно, даже тень, даже одежда, а не одно только тело, или кости. Такъ, тень апостола Петра, головныя повязки апостола Павла исцеляли больныхъ отъ болезней. Отъ прикосновенiя къ костямъ пророка Елисея воскресъ мертвый. Даже прахъ, по которому ступали ноги святого человека, прюбретаетъ целебную силу. Такъ, после святого старца Серафима земля съ его могилы, камень, на которомъ онъ молился, вода изъ источника, который онъ вырылъ, почитаются какъ святые и по частямъ разбираются и разносятся верующими по домамъ, какъ чудодейственныя, подающiя целенiе въ разныхъ недугахъ. Останки же его тела, кости его, для верующаго суть драгоценная святыня, истинное сокровище, чрезъ посредство котораго подается почитающимъ его цельбоносная помощь.
Итакъ, отъ старца Серафима остались въ гробу только кости, остовъ тела, но какъ останки угодника Божия, человека святого, они суть мощи святы я и износятся ныне при торжественномъ его прославленiи изъ недръ земли для благоговейнаго чествовать ихъ всеми притекающими къ молитвенному предстательству его, преподобнаго старпа Серафима.
Митрополитъ Антонiй. С.-Петербугъ, iюня 20
ЧУДЕСА при открытии мощей преп. Серафима Саровского
Текущий год останется навеки достопамятным в сознании православного русского народа. Всколыхнулось живое море русское. В скромном уединенном монастыре Саровском отовсюду собрался под главенством своего Царя-Батюшки православный русский народ, собрался, чтобы почтить прославленного Богом подвижника, а своего молитвенника и печальника - преподобного старца Серафима.
Начались церковные торжества в честь новоявленного угодника Божия и обильным потоком полились благодатные дары исцеления. Вот на самом берегу благодатного источника о. Серафима собралась кучка народа. Среди нее стоит средних лет мужчина. Это- бывший хромой. Он только что получил исцеление и теперь сжигает костыли, без которых не мог сделать и шагу в продолжении двенадцати лет. Теперь они ему уже не нужны, и он уничтожает их, как тяжелое воспоминание о мучительном недуге. Вот приносят на источник хромую девушку. Она издалека прибыла в Саров, нигде не находя помощи от тяжелого недуга, который в течение почти 18 лет держал ее на одре. Долговременная болезнь не поколебала ее твердой веры. Она полна надежд, что святой печальник о народе русском хочет и может помочь ей. Ее глаза уже теперь, при виде часовни над источником, полны слез радости. Она глубоко убеждена, что угодник Божий даст ей исцеление. И твердая, как алмаз, вера не посрамляется. Три раза, по ее просьбе родные окунают ее в целебный источник, и после третьего раза ноги больной крепнут и от тяжелого недута не остается и следа.
Вдова-казачка Анна Ивлева прибыла в Саров из семиреченской области. Вот уже девятнадцать лет, как она лишилась зрения и влачит жалкую участь. И эта женщина погружается в чудодейственный источник, и с глаз ее, как чешуя, спадает слепота. И снова для нее светел Божий мир, и снова открыты все красоты его - дело рук Творца и Промыслителя.
Перед нами еще совсем юная девушка- институтка, но тяжелый недуг и на нее наложил свою печать. Девушка страдает истеричностью, ее нервы растроены до последней степени. Тяжелые припадки не раз приводили в ужас всех близких ей лиц. Ее в экипаже подвозят к благодатному источнику, окунают в холодных струях его, и больная, по свидетельству сестры своей, чувствует значительное облегчение: припадки прекращаются, и желанное спокойствие водворяется в душе юной страдалицы.
В Саровскую пустынь приехала мать с маленькой дочерью. Девочка слепая. Кроткое, нежное существо! Они приехали помолиться преподобному, веруя, что он может избавить ребенка от слепоты. И что же? В Сарове мать с дочерью приходят к источнику преподобного Серафима. Ребенку дали выпить воды из него. Она пьет и... и - слышите? - мать слышит: "Мама, мама, я тебя вижу!" Мать затряслась вся от радости. Не верит ушам своим. "Моя девочка! Ты меня видишь?" - "Вижу, мамочка, вижу. Вот ты стоишь слева". - "Да, да, я, детка, слева от тебя".
Вот у мужских ванн, около моста, раздались протяжные крики. Все бросились туда. Там у источника два здоровых парня под руки держали слабого бьющегося в конвульсиях старика. Окатили его трижды холодной струей из св. источника. Вздрогнул старик и выпрямился. Он более не нуждался в помощи тех добрых и здоровых парней, которые помогли ему подойти под струю источника. Сколько радости, сколько желания снова жить читалось в глазах этого человека, который минут пять тому назад считал себя уже мертвым для мира и людей.
Как-то нервно и быстро стал он надевать свои одежды. Он спешил, так как у часовни его ожидала с нетерпением жена.
Вот этот 63-летний старик вышел к народу, он шел -бодро, и слезы ручьем лились из его глаз. Жена сначала не поверила своим глазам, а затем со слезами радости бросилась к ногам своего мужа. Весь народ разделял радость этих стариков- супругов и спешил с ними в часовню.
Вот простой, безхитростный рассказ женщины- крестьянки, в течении восьми лет страдавшей нервным расстройством - настолько сильным, что односельчане считали ее за бесноватую, и вместе со своим крестником-слепцом получившей исцеление при источнике преподобного: "Когда до нашей деревни Ново-Курчак (Верх Вишанской волости, Бобровского уезда, Воронежской губернии) достигла весть, что Батюшке-Царю повелеть благоугодно было открыть святые мощи старца Серафима, наши крестьяне, как молодые, так и старые, решили идти на богомолье в Саров. Они захватили меня, в то время больную, и моего крестника, Костю. Я заболела вскоре после свадьбы: потеряла рассудок и не только была расслабленной, но и безпокойной. "Когда мы пришли с товарками в Саров, прямо гурьбой отправились к святому источнику.
"Народ, видя нашу болезнь, сжалился над нами и дал нам дорогу к источнику. Меня подвели под струю источника, первой. Холодно мне стало сначала, а потом я почувствовала, что по всему моему нутру бежит какая-то огненая струя. Я стала видеть иначе. Мне мир Божий стал милее. Я почувствовала, что я вновь здорова. Первой моею возвратившейся мыслью было скорее схватить нести к источнику моего Костю.
"Дайте скорее Костю", кричала я, что есть мочи. Мне дали ребенка. Я стала промывать ему глазки, и вдруг я вижу, что никогда не открывавшиеся глазки стали открываться. Зарыдала я, чуть не уронила ребенка. Подбежали две бабы и помогли мне. "Смотрите, смотрите, говорила я всем, Господь дал ему зрение". Мы еще два-три раза поднесли Костю к струе источника, и когда мы стали его одевать, он широко открыл свои глазенки. Они были голубые, ясные. Он с удивлением смотрел на всех: ведь он никогда не видал Божего света, ни людей, ни зелени. Теперь он все видит. Да, велик Господь и Пресвятая Дева Богоматерь! Святой отец Серафим - заступник за нас перед Богом! Так мы исцелились, и не знаем, как благодарить Бога, как молиться Ему!".
"По дороге в Саров, рассказывает Е.Поселянин, мы заехали в большое село Онучино и остановились в доме богатого крестьянина, имевшего 75 десятин наследственной от отца земли. И так как в верхнем ярусе его дома было просторно и чисто, то я остался ночевать у него.
"Здесь я услышал об одном исцеленном. За несколько времени до нашего приезда у дворника этого дома останавливался мужчина, торговец из- за Казани, в шестидесяти верстах от этого города. Еще молодой, 42-летний, полный и красивый мужчина, он плохо владел ногами, волоча их: ходил по словам дворника, "движком". На источнике отца Серафима он получил полное исцеление. По словам дворника, он раз 15 пробежался по лестнице, радуясь своему излечению, не чую под собою ног".
А вот и еще чудо, которое передаем со слов того же почтенного писателя. "Я только что вошел, - говорит он, - в монастырские ворота, как между колокольней и соборами встретил толпу народа, окружавшую старуху с мальчиком, исцелившимся поутру у источника. Я в первый раз видел близко только что исцеленного. Мальчик лет 8-9, с умными глазами, весело подпрыгивал. Чрезвычайная радость и оживленность светятся на его лице. Мальчика этого зовут Петр Ильич Зобник; он родом из Моршанского уезда, Почаевской волости, из села Бодина.
"Он два года не ходил, и у него была искривлена шея. Недавно матери его во сне Царица Небесная сказала: "Веди его к старцу Серафиму, и он будет исцелен".
"Его привели в Саров; на ночь мальчик сильно плакал и, наконец уснул.
Утром, после ранней обедни, его купали, и он тут же закричал: "Я хочу бечь", и шея у него выпрямляется.
Старуха-бабушка его плачет, рассказывая об этом событии, а мальчик, держа ее за руку, радостно смотрит на людей и на весь мир Божий". Петр Бондаренко во время последней турецкой кампании служил в действующей армии; во время одной схватки с турками он получил контузию в голову и почти совершенно потерял зрение. Вера, та теплая вера, которая заставляет забыть и преклонные годы, и органические недуги, и дальность пути, заставила престарелого слепца выйти из Варшавы, и направиться в Саров. Сюда он прибыл как раз к открытию мощей преподобного. Несколько раз ходил на источник, чтобы промыть глаза, и после каждого посещения замечал, что зрение его становится лучше. Но полного исцеления еще не было. Однако больной не терял надежды. И упование не посрамилось. В одно из посещений больным храма, где покоятся нетленные останки преподобного Серафима, когда душа скорбящего устремилась с особенно пламенной молитвой к угоднику Божию, он припал к святым мощам его, с разрешения очередного монаха, приложил к ним чистый платок, обтер им больные глаза свои, быстро вышел из храма, пал на землю и в благодарной мольтве прославил Бога и Его дивного угодника за полученное исцеление: он видел теперь так же ясно, как и в дни своей молодости.
Ко дню открытия святых мощей преподобного Серафима приехала в Саров женщина с маленькой дочкой. Девочка была жалкое существо, вся расслабленная; ножки висели, как плети, ребенок производил удручающее впечатление. Мать выкупала ее в источнике, и - дивное чудо! - ребенок протянул ножки, встал на них и начал ходить! 16-го июля совершилось чудное исцеление глухонемой на глазах у всего народа.
В 4 часа вокруг монастыря пошел крестный ход. Стечение народа было громадное. В ходу участвовали хоругвеносцы от различных городов. Несли только чудотворную икону Умиления Божиеи Матери, на молитве перед которой скончался преподобный Серафим, и большой образ отца Серафима, Когда, обойдя монастырь, обе иконы внесли в церковь, мать приложила к чудотворной иконе Божией Матери свою глухонемую девочку. По выходе из церкви девочка вдруг воскликнула: "мам!" Обрадованная мать заставила свою дочь еще раз повторить слово "мама". Окружавшая девочку толпа заволновалась, пришла в необычайное смущение. Посыпались со всех сторон деньги, в руки девочки клали двугривенные, полтинники и рубли; их наклали так много, что деньги стали падать на землю. Девочку заставили держать подол, продолжая давать ей деньги.
- Скажи "спасибо", - сказала мать, и девочка повторила: "спасибо".
- Как зовут тебя? - продолжала мать. - Скажи "Поля". - Поля! - повторила девочка.
По случаю огромного стечения богомольцев в Сарове в торжественные дни открытия мощей преподобного для многих не хватило хлеба. И вот несколько человек, храбрых верою, истомясь от голода, пошли назад и дорогой роптали. К ним пристал старичок с котомкой, разговорился и сытно накормил; путники тронулись дальше, а старец-благодетель вдруг исчез. Кто это был? Это был старец, никогда не отказывающий гостю ни в ласке ни в хлебе - пр. Серафим.
Нет возможности описать всех чудес, которые совершались за эти святые дни в Сарове. "Факты исцелений, телеграфируют из Сарова, многочисленны и подтверждаются дежурными офицерами и свидетелями из народа. Источник осаждается. Пускаются по десять человек. Давка ужасная. Больные и увечные с понятным нетерпением ждут очереди: они знают, что нет убожества, которое не исцелилось бы сегодня". Для записи чудес, по тщательной их проверке, заведена особая тетрадь под наблюдением о. иеросхимонаха Симеона. Вот некоторые извлечения из нее.
25 июня у источника преподобного Серафима исцелилась от тяжкой болезни девятнадцатилетняя дочь солдатки, Ветлужского уезда. Костромской губернии, Параскевы Ершовой, Матрена. У нее были сведены конечности, руки сжаты. После купания больная встала, конечности расправились, и она стала ходить.
26 июня на источнике отца Серафима получила исцеление крестьянка Сарапульского уезда, Вятской губернии, Евфимия Ивановна Смольникова, шесть лет разбитая параличом. Выкупавшись, она почувствовала себя совершенно здоровой.
27 июня у источника исцелился заболевший 10 июня малярией учитель народного училища в Нижнем-Новгороде г.Андреевский.
28 июня исцелилась пришедшая на поклонение в Саров крестьянка Тульской губернии, Богородицкого уезда, Матрена Никитина Крюкова. Она восемь лет не владела левой рукой и, приложившись к изображению преподобного Серафима на его могиле, получила исцеление. 28 июня в часовне над могилой преподобного Серафима исцелилась от слепоты заболевшая 5 лет тому назад крестьянка села Коровенки, Богородицкого уезда. Тульской губернии, Елена Никитина Куломзина, 25 лет. Исцеление совершилось после утрени.
В этот же день получила исцеление у источника преподобного Серафима послушница Кутузовского монастыря нижегородской епархии Анастасия, 52 лет, страдавшая несколько месяцев лихорадкой в тяжелой форме.
3 июля, во время перенесения мощей преподобного Серафима из могилы в Зосимо- Савватиевскую церковь, получила исцеление страдавшая более 25 лет падучей болезнью в тяжелой форме крестьянка Параскева Васильева Бочалова, Тверской губернии, Калязинского уезда. 4 июля получила исцеление у источника преподобного Серафима крестьянка Тамбовской губернии, Борисоглебского уезда, села Новоспасского, Анна Тимофеевна Ловецкая, страдавшая более трех лет ревматизмом в тяжелой форме.
В этот же день получила исцеление казачка Кубанской области, Чамлыкской станицы, Екатерина Егорова Худисова, 22 лет, ослепшая восемь месяцев тому назад.
4 июля у гроба преподобного Серафима получила исцеление от ревматизма в ногах крестьянка Воронежской губернии. Острогожского уезда, Анна Никифорова Анашустикова, страдавшая много лет сильным ревматизмом.
В этот же день у источника св. Серафима исцелилась от нестерпимой головной боли, которой страдала более десяти лет, крестьянка Пензенской губернии, села Паноки, Наталья Дорофеева Варнакова.
По молитвам преподобного исцелилась крестьянка Казанской губернии Елизавета Газочкина, несколько лет страдавшая злокачественным лишаем. Она получила облегчение, дав обещание побывать в Сарове, и по пути совсем выздоровела.
4 июля у источника преподобного Серафима исцелилась от грыжи крестьянка Харьковской губернии, Богодуховского уезда, Наталия Иавновна Лускова. Она страдала этой болезнью около тридцати лет и лечилась у многих врачей, но не получила никакого облегчения.
11 и 12 июля при источнике преподобного Серафима совершились следующие чудотворения над больными.
Крестьянка Пензенской губернии Аграфена Шибкова десять лет страдала постоянно тяжкими болями в животе. Она лечилась у многих врачей, но безуспешно. Придя на источник преподобного Серафима, она вкусила воды и в ту же минуту почувствовала полное облегчение.
У крестьянина Вятской губернии. Слободского уезда, Сашевской волости, села Никольского, Михаила Савельева Тюфкина, 23 лет, несколько лет тому назад выросла на шее громадная опухоль, которая препятствовала ему поворачивать шею и причиняла сильную боль. Когда он пришел к источнику преподобного Серафима, то опухоль на шее исчезла, и шея стала поворачиваться. Крестьянка Саратовской губернии, Хвалынского уезда, Анна Тимофеевна Сверчкова четыре года не могла владеть ногами; выкупавшись, она пошла хотя и тихо, но без костылей.
12 июля в Саратовской пустыни, у источника преподобного Серафима, был выдающийся случай исцеления немой крестьянки Самарской губернии, Бугурусланского уезда. Елагинской волости, деревни Алферовой, Параскевы Сергеевой Клемновой. По словам болящей, она 5 февраля лишилась употребления языка, а в настоящее время, выкупавшись у источника преподобного Серафима, снова заговорила.
14 июля у источника преподобного Серафима было совершено исцеление слепой крестьянки Симбирской губернии, Ардатовского уезда, Агрипины Елизаровой, 18 лет. По словам ее, она ослепла 13 лет назад. Пришедши в Саров с родными, она была отведена к источнику, и лишь только, перекрестившись, выпила воды и намочила ею глаза, как стала видеть, сперва как бы в тумане, к вечеру же зрение ее еще более улучшилось и она стала ясно различать предметы.
Да, поистине в эти святые дни прославления угодника Божия, печальника за народ русский, слепые прозревают, немые получают дар слова, расслабленные - крепость сил и свободу движений. Многоразличные человеческие недуги находят благодатное врачевание и притом в таких своих упорных проявлениях, которые не поддавались человеческому врачеванию. Вот известия, которые приходят из Саровской пустыни, с каждым днем умножаясь в своем числе.
Не можем умолчать и еще о некоторых чудесах, хотя и совершившихся несколько ранее описанного нами времени.
Рясофорная послушница Серафимо-Дивеевского монастыря Наталия Михайловна Пушкина, 40 лет, уроженка села Путятина, Рязанской губернии, Сапожского уезда, сильно страдала изнурительным кровотечением, продолжавшимся у нее семь лет. Не находя помощи у врачей, она предприняла путешествие пешком в Серафимо-Понетаевский монастырь, где усердно и горячо молилась перед иконой Знамения Богоматери и получила исцеление от своего тяжкого недуга. Но вскоре после этого Пушкина опять захворала: у нее появилась в животе опухоль, которая увеличивалась в продолжении пяти лет. Наталия Михайловна сильно страдала, ходила и нагибалась с большим трудом, при чем постоянно испытывала необыкновенный внутренний жар и сильную жажду. Лекарства не помогали, а операция, на которую врачи указывали, как на единственный выход из тяжелого положения, могла окончиться печально для жизни Пушкиной. Итак земные врачи оказались безсильными излечить ее от недуга, оставалось надеяться на помощь Божию.
Еще три года провела больная в сильных страданиях. И вот приблизилось время прославления угодника Божия Серафима. Стало слышно об исцелениях, совершающихся на могиле преподобного и на его целительном источнике. Пушкина собралась в Саровскую пустынь с сильной надеждой на помощь святого старца Серафима. Старушка-монахиня, мать Феврония, решила сопровождать больную, которая с большим трудом прошла расстояние в двенадцать верст между Саровом и своим монастырем. Пришедши в обитель, обе инокини исповедались, а затем отправились на могилу угодника Божия, где Наталия Михайловна со слезами и большим усердием просила святого даровать ей исцеление. Помолившись, путницы отправились в гостиницу, где и легли спать. В час ночи больная слышит, что кто-то отворяет дверь и входит в келью. Она подумала, что мать Феврония отпирала дверь ночью и забыла ее запереть, и что это вошел послушник, чтобы разбудить их к заутрене, почему и покрыла голову одеялом. Но в этот момент она чувствует, как кто- то дотрагивается до ее правого плеча и говорит: "Ты пришла к убогому Серафиму исцелиться; искупайся три раза в моем источнике и с тобой все пройдет". После этих слов шаги стали удаляться. Тут больная сбросила с глаз одеяло и увидела вокруг себя какой-то необыкновенный свет. Разбуженная ее слезами, мать Феврония выслушала рассказ о чудесном посещении, потом посмотрели дверь - и нашли ее запертою. Тут только поняла Пушкина, что к ней приходил отец Серафим. Одевшись, обе инокини пошли к утрене. По окончании службы и панихиды на могиле великого старца, за которой больная горячо и со слезами молилась, пошли обе путницы на святой источник. По дороге туда Наталия Михайловна почувствовала, что опухоль опала, у нее открылось кровотечение. Насилу дошла она до источника, где искупалась; в четыре часа дня ходила она туда вторично, чтобы искупаться.
В следующую ночь Пушкина опять проснулась и почувствовала, что опухоль ее совершенно исчезла, ничего у нее не болит, и она как бы переродилась. Разбудив свою спутницу, она со слезами, в большом волнении, рассказала ей о своей великой радости. В четыре часа утра Наталья Михайловна снова ходила на источник, после чего почувствовала себя совершенно исцеленной и болезнь ее прошла безследно.
Прасковья Ивановна Киселева, крестьянская девушка деревни Вертьянова, Ардатовского уезда, простудилась и два года болела ногами. Их сводило так, что больная не могла ни ходить, ни лежать, причем ее руки также не поднимались кверху. Девушка все время проводила на печке, и лишь иногда ее возили на санках к ее бабушке. Прасковья давно имела желание съездить на могилу угодника Божия Серафима, но, так как у ее отца не было лошади, намерение ее приходилось откладывать. Однажды зимой, в конце января текущего года, отвезли больную девушку к бабушке, у которой Прасковья осталась ночевать. И вот видит больная сон: входит в избу какой-то старичок, благообразной наружности, и, подойдя к печке, на которой спала Прасковья, говорит ей: "Вот ты третий раз собираешься съездить в Саров к убогому Серафиму исцелиться и все не едешь". Прасковья ответила ему, что не имеет денег на дорогу. Старец сказал ей: "Продай холст, который ты принесла, и на вырученные от продажи деньги поезжай, выкупайся в источнике, и будешь здорова. Кстати, купи две пятикопеечные просфоры, - одну съешь, а другую спрячь до чистого понедельника". С этими словами преподобный Серафим скрылся, а девушка проснулась и рассказала свой сон бабушке, которая тут же запрягла лошадь и повезла ее в Саров. По дороге старушка все думала, как она будет высаживать из саней внучку; но, к величайшему ее удивлению, девушка сама вылезла, пошла в церковь, затем дошла и до источника батюшки Серафима, искупалась в нем и получила полное исцеление.Теперь она свободно ходит и поднимает руки. Вернувшись домой, Прасковья опять видела во сне преподобного Серафима, который благословил ее крестом. Дивные явления милости Божией, по молитвам отца Серафима, многократные случаи исцеления тяжких неизлечимых недугов колеблют вековую ненависть к Церкви православной закоренелых раскольников, трогают и размягчают их огрубелые сердца и заставляют обращаться с верою к благодатному угоднику Божию преподобному Серафиму и вступить в лоно Церкви православной. В Саров прибыла ярая раскольница кр. Самарской губернии, Никольского уезда, Дарья Ермилова, 60 лет. Она приехала в Саров еще в начале июля месяца и постоянно ходила к источнику преподобного Серафима. При виде массы исцелений над больными, она поняла всю ложность учения раскольников, стала горько плакать и в конце-концов решилась присоединиться к православию. Местное епархиальное начальство направило ее к прибывшему на торжество из Москвы достоуважаемому о.протоиерею И.Г. Звездинскому. О. Протоиерей, присоединивший к православию во время своего настоятельства при Введенской церкви в Москве около 2000 человек раскольников, с радостью принял порученное ему дело; несколько дней наставлял он Ермилову в истинах православной веры и, убедившись в полной искренности ее верований, присоединил к православной Церкви в понедельник, 14 июля, в монастырском храме. До обращения своего в православие Дарья Ермилова много лет слыла среди раскольников за опытную начетчицу, и ее обращение в православие поразит многих из ее земляков. В этот же день новоприсоединенная сподобилась причаститься св. таин.
Много и других исцелений и чудес по молитвам преподобного Серафима передается из уст в уста в народе русском. Милостив угодник Божий ко всем, кто благоговейно чтит память его, кто с теплой верой и твердой надеждой прибегает к нему. Но грозны суды Божии над теми, кто, смежив очи свои, не только не верит и не хочет верить в святого угодника Божия, но в ослеплении своем дерзает хулить праведника, глумиться над его святостью.
18 июля, накануне дня прославления угодника Божия, крестьяне деревни Степурина, Богородского уезда (деревня находится вблизи Павловского посада), постановили на сход в день прославления преподобного Серафима не выходить на полевые работы. Все изъявили свое согласие на это, кроме старообрядца Ситнова, который начал глумиться над преподобным, говоря, что он вышлет своих рабочих нарочно в поле. Вдруг в самый разгар надругательств Ситнов пошатнулся и упал. Когда наклонились к нему, оказалось, что он мертв. Крестьянами овладел благоговейный ужас. Весть о событии быстро пронеслась по окрестным деревням. Местные старообрядцы, смущенные смертью Ситнова, воздержались от работ 19 июля. А вот еще случай. 18 июля в харьковскую железнодорожную больницу был доставлен в безсознательном состоянии рабочий депо станции "Харьков", Курско-Харьково-Севастопольской железной дороги, крестьянин Тур, 27 лет, у которого доктора констатировали паралич правой стороны всего тела. Товарищи Тура передают, что, разговаривая с ними о преподобном Серафиме, Саровском чудотворце, он заявил, что в святость этого угодника не верит. По словам рабочих, не успел Тур окончить свою речь, как тут же упал в глубоком обмороке, и его отправили в больницу.
Источник: serafimov.narod.ru