Цитатник

Это-то мне с горем пополам понятно. Но сие человеку нереально, невозможно. Возражением на это - "что не возможно человеку, возможно Богу". Всё что мы имеем, имеем как дар от Бога. И сами приобрести не в состоянии. Даже желание к покаянию и исповеди. Но что мы тогда можем? Или, что со своей стороны должны сделать, делом словом думанием? И почему желание к молитве или исповеди появилось сегодня и вчера, а не год или 10 лет назад? И почему я родился в неверующей семье? Мы как духовные калеки. Всё разрушено: традиции устои связи правила. Мы ничего не умеем делать правильно: ходить дышать разговаривать адекватно реагировать на те или иные слова события поступки. Может это у меня от осознания того, что я прочёл в Номоканоне? Да. Мы ничего не можем без Него. Но это ведь не значит, что мы ничего не можем делать.

ТАЙНА БОЖИЯ О ПРЕДУЗНАНИИ И ПРЕДОПРЕДЕЛЕНИИ
.....

В начале всего, там, на Предвечном Совете Пресвятой Троицы, стало ясно, что путь становления нас будущими чадами Божиими будет очень непростым и, для становления нас, одного простого рождения от Пресвятой Троицы будет недостаточно. Будет необходимо ещё и саморождение от себя самих. Любовь не могла рождать рабов или наёмников. Любовь могла рождать только собственных детей. А дети Божии могли быть только Его наследниками и богами по благодати, и никем иным. Наш Бог Пресвятая Троица созерцал все пути становления Своих будущих чад и остановился на одном единственном. Он принял решение провести всех нас через предузнание и предопределение с последующим воплощением всего этого в жизнь. Выглядело это так.

В замысле любого земного творца его будущие герои могут жить и действовать ещё задолго до того, как обретут свою подлинную жизнь на бумаге, холсте или экране. А в Замысле Абсолюта Его будущие герои могут не просто жить и действовать, а жить и действовать в полноте божественной свободы. Таковы Свойства Божии – возможность даровать нам полнокровную жизнь уже в Своём Замысле.

Так вот, в Замысле Божием стали одна за другой оживать наши будущие души, становясь по воле Создателя творцами и зиждителями своих собственных миров, не знающими никого кроме себя. Господь как бы ставил их на Своё Собственное Место Творца и Художника всего и вся. И все души, находящиеся в полноте небесных даров и ни от кого и ни от чего независящей свободы, сделали свой собственный выбор - своей собственной модели вселенной. Но одни творили её, глядя на всё в ней с точки зрения её последнего подданного, а другие с точки зрения Самого Главного, третьи же использовали иные точки зрения.

После того, как этот процесс был завершён, наш Бог открыл Себя им. Он открыл им Своё Существование и Свою Модель вселенной, критерии добра и зла и Свою Любовь ко всем. И глядя на это, очень многие души скорректировали свой предвыбор, но одни в сторону покаяния, а другие в сторону ожесточения. Те, кому не в чем было каяться, стали, в итоге, Ангелами, те, что выбрали покаяние, стали людьми, а те, что выбрали ожесточение - будущими бесами.

А это разделение повлекло за собой появление сегодняшней Земли, ада и рая. Рай стал обителью совершенства и обожения, Земля обителью испытания, а ад – местом обитания будущих противников Божиих, предназначенных к осуждению.

Весь наш предвыбор стал ясен Богу до самых наималейших подробностей и лежал на Его Ладони. Не было ещё ни земли ни неба, ни хранилищ ада и рая, не было ещё ничего тварного, но Бог уже знал, кого из нас поместить в будущий рай, кого в будущий ад, а кого на будущую Землю. Основополагающим принципом нашего помещения в то или иное место был положен принцип обязательного воплощения в жизнь наших окончательных предвыборов с присовокуплением к ним необходимости довести многих из нас в конечном итоге до очищения от греха и неправды, с последующим обожением и богоусыновлением.

Наши предвыборы лежали на Ладони Божией и, глядя на них, Он и соткал из них всё полотно будущей тварной истории, поместив нас на строго предопределённое место в той или иной обители, на строго отмеренный срок.
Так началась наша жизнь в Замысле Божием.

......
А еще есть предвыбор. Но об этом, к о.Виктору. )

Вячеслав писал(а):Это-то мне с горем пополам понятно. Но сие человеку нереально, невозможно. Возражением на это - "что не возможно человеку, возможно Богу". Всё что мы имеем, имеем как дар от Бога. И сами приобрести не в состоянии. Даже желание к покаянию и исповеди. Но что мы тогда можем? Или, что со своей стороны должны сделать, делом словом думанием? И почему желание к молитве или исповеди появилось сегодня и вчера, а не год или 10 лет назад? И почему я родился в неверующей семье? Мы как духовные калеки. Всё разрушено: традиции устои связи правила. Мы ничего не умеем делать правильно: ходить дышать разговаривать адекватно реагировать на те или иные слова события поступки. Может это у меня от осознания того, что я прочёл в Номоканоне? Да. Мы ничего не можем без Него. Но это ведь не значит, что мы ничего не можем делать.

Вячеслав, и у меня всё похоже, как у Вас, и у многих людей так же. Для этого нам и открывает Господь Тайны Свои, через Благовестие.
А чтение Номоканона однозначно подействовало на Вас. Думаю, ни один человек не останется равнодушным при его чтении.
В моей душе как-будто что-то открылось, я по своему грешному разумению, как смогла увидела и осознала Величие Бога и Его Совершенство. Очень долго всё это не выходило из моей грешной головы. Сложно выразить чувства.

Да. И понимаешь, что поделать ничего нельзя. И острее начинаешь осознавать, что мы очень сильно зависим именно от Его Милости. Если так дальше пойдёт, то насколько острее будет осознание своей греховности? Теперь немного более стало понятнее, что именно святые, в нашем понимании не нуждающиеся в покаянии, считали себя грешнее всех грешных.

...А потому-то и Господь наш Богочеловек Иисус Христос прямо желающему спасти душу свою велит погубить ее Его, Иисуса Христа, ради и Его ради Святого Евангелия, утверждая двоекратным призыванием истины или "Аминь, Аминь" глаголя, что лишь только в таком случае человек истинно спасет и спасает душу свою, когда последует и следует этому Его отечески любвеобильному совету, то есть погубить самобытную и самостную волю или третью силу души своей, чтоб спасти две остальные части ее – разум и память, или, что гораздо точнее, спасти всю ее и с третьею ее силою или силою воли, Христа ради и Евангелия ради погубляемой или, яснее сказать, покоряемой под всеспасительную, всесовершенную и всеблагую волю Божию, хотящую всем человекам лишь одного: именно же еже спастися и в разум истинный прийти, которому и научаешься ты ныне чрез сии дивные видения и откровения....

И душа эта самая есть центр или средоточие человека, так что если в Священном Писании поминаются сердце, чрево и утроба и говорится, например: "Сердце чисто созижди во мне, Боже", – то под сердцем разумеется вся плоть человека – "и дух прав обнови во утробе моей", то под утробою разумеется дух человеческий и та вся область малого мира, или целой внутренности человека, которое одно и в прямом смысле называется сердцем, когда говорится, от сердца исходят помышления злая и прочее, когда же говорится: прияхом Боже болезни во чреве нашем и родихом дух спасения, то разумеется душа человеческая.

Брат Вячеслав, как сказал отец Серафим: "Нет нам дороги унывать!"
Слава Богу за всё!

Спасибо вам. Но я и не унываю. Просто сокрушаюсь от своей греховности и от того, что творится вокруг. Ведь всё это подлежит осуждению, а осуждать как бы и нельзя. Отсюда безпомощность и очущение безнаказанности тех, для кого нет ничего святого. Трудно полагаться полностью на Бога и не сопротивляться обстоятельствам, которые от Него. Плюс ещё состояние неопределённости по некоторым жизненным вопросам, которые заставляют нервничать. И понимаю, что Царство Небесное усилием берётся, и, претерпевший до конца спасётся. А находиться в постоянном напряжении терпения тоже не ахти как здорово. Да ещё и научиться радоваться при этом в Господе всегда.

Вячеслав писал(а):И понимаю, что Царство Небесное усилием берётся, и, претерпевший до конца спасётся. А находиться в постоянном напряжении терпения тоже не ахти как здорово. Да ещё и научиться радоваться при этом в Господе всегда.

Видимо, это состояние духа подвижника - постоянное напряжение терпения, а после, как венец, - радость в Духе Святом. Не дай нам, Господи, изнемочь!

НЕВИДИМАЯ БРАНЬ писал(а):если ты желаешь стяжать навык в терпении, то не следует тебе избегать тех лиц, дел и обстоятельств, которые наиболее выводят тебя из терпения. Но встречай их охотно, с добрым решением — предать себя неприятному их на тебя действию, приготовившись, однако ж, перенесть то с непоколебимым спокойствием духа. Если будешь поступать иначе, то никогда не навыкнешь терпению.

Таким же образом надлежит тебе относиться и к делу, которое тебе не нравится или само по себе, или потому, что возлагается на тебя человеком, которого не любишь, или потому, что оно отвлекает тебя от дела, которое тебе нравится, то есть не следует устраняться от него, а, напротив, взяться за него, не упираясь ногами, и затем вести его и довеет до конца, действуя так, как бы оно было тебе наиприятнейшим делом, и не уступая ни мало тревогам от него сердца, особенно при помышлении,, что, если бы не это дело, ты был бы совершенно покоен. Иначе ты никогда не научишься, как переживать встречающиеся прискорбности; но и истинного покоя, которого ищешь, не будешь иметь, убегая от таких случаев, очевидно, по самоугодию, потому что он не живет в самоугодливых сердцах.

То же советую тебе делать и в отношении к помыслам, которые иной раз нападают на тебя и смущают ум твой, при воспоминании о неправдах человеческих и о прочем недолжном. Не прогоняй их и не подавляй, доколе они сами не отпадут не от сопротивления им; а от терпения, с каким переносишь их. Пусть они смущают и беспокоят мучительно, но вместе с тем они будут научать тебя и терпеливому перенесению неприятностей вообще. Кто будет говорить тебе о сем иначе, внушая, что лучше бежать от такого случайного беспокойства, тот советует тебе пресечь стремление к добродетели, которую стяжать ревнуешь...
Только в отношении к плотской похоти неуместно так поступать: тут бегая бегай всех случаев, могущих возбудить и разжечь сию страсть, по причине неукротимости ее и льстивым ухищрениям врага, какими умеет он обставить плотские движения, чтоб склонить на удовлетворение их.
=====
Ведай, что течение путем жизни духовной много разнится от обыкновенных земных путешествий. В земном путешествии, когда путешественник останавливается, то ничего не теряет из пройденного прежде пути, а в духовном шествовании, если текущий путем добродетели остановится, то теряет многое из стяжанных прежде добродетелей, как я сказал. В обыкновенном путешествии, чем дальше идет путник, тем более увеличивается его утомление; в течении же путем духовной жизни, чем больше кто продляет путь, простираясь в прежняя, тем большую приобретает силу и мочь для дальнейшего шествования.

Причина сему та, что трудами на пути добродетели низшая наша часть, то есть плоть, которая своим восстанием против духа и делает путь добродетели жестоким и многотрудным, все более и более ослабевает в своем противоборстве духу; между тем как часть высшая, где и обитает добродетель, то есть дух, все более и более укрепляется и делается мощною. Почему, чем более преуспеваем мы в добродетели и добре, тем более умаляется та прискорбная трудность, какую встречаем в начале вступления на сей путь. К тому же при этом некая сокровенная сладость, Богом подаваемая, срастворяется с нашим сердцем и час от часу увеличивается. Вследствие чего, простираясь в передняя все с большею и большею охотой и силой, легко восходим от добродетели к добродетели и достигаем наконец самого верха совершенства духовного, где душа начинает делать всякое добро, уже не как с усилием влекомая, без всякого вкуса, но с охотным стремлением и радостию. Ибо, подавив и победив страсти и отрешившись от всего тварного, живет она теперь в Боге и в Нем, среди приятных трудов духовных, вкушает непрестанно сладкий покой.

http://krotov.info/library/14_n/ik/bran1_35.html#40

Александр Беларусь писал(а):
НЕВИДИМАЯ БРАНЬ писал(а):если ты желаешь стяжать навык в терпении, то не следует тебе избегать тех лиц, дел и обстоятельств, которые наиболее выводят тебя из терпения. ... Подавив и победив страсти и отрешившись от всего тварного, живет она теперь в Боге и в Нем, среди приятных трудов духовных, вкушает непрестанно сладкий покой.

Спасибо, Александр!

Александр Беларусь писал(а):
То же советую тебе делать и в отношении к помыслам, которые иной раз нападают на тебя и смущают ум твой, при воспоминании о неправдах человеческих и о прочем недолжном. Не прогоняй их и не подавляй, доколе они сами не отпадут не от сопротивления им; а от терпения, с каким переносишь их. Пусть они смущают и беспокоят мучительно, но вместе с тем они будут научать тебя и терпеливому перенесению неприятностей вообще. Кто будет говорить тебе о сем иначе, внушая, что лучше бежать от такого случайного беспокойства, тот советует тебе пресечь стремление к добродетели, которую стяжать ревнуешь...
Только в отношении к плотской похоти неуместно так поступать: тут бегая бегай всех случаев, могущих возбудить и разжечь сию страсть, по причине неукротимости ее и льстивым ухищрениям врага, какими умеет он обставить плотские движения, чтоб склонить на удовлетворение их.

Скажем, сегодня демон мне напомнил о ситуации, когда тебя пристегивают наручником к задней стенке гаража, рядом кладут ножовку, а потом заводят автомобиль. И демон предлагает вживую представить эту ситуацию и попомышлять о том, как бы я поступил в этом случае. И стало понятно, что ввиду нешуточности ситуации, будучи неверующим, я невольно сослагался с этим помыслом до тех пор, пока демону это не надоест!
И чем больше бы сослагался, тем больше бы пленялся им и он приводил бы этот помысел на ум как можно чаще, а потом стал бы еще и снить. И все подобные этому помыслы тоже использовал для того, чтобы запомышлять меня.
Поэтому единственный православный выход из всего этого - НЕМЕДЛЕННАЯ ИСПОВЕДЬ, которая тут же уничтожила его и не дала возможности ему не то что укорениться, но и задержаться во мне не больше 3 секунд!
И ждать, когда он отвалится сам по себе можно до самой смерти, как об этом Друнина написала: "...была я в рукопашной, раз наяву, а тысячи во сне!"
Кроме блудных помыслов в наше время тысячи других, которые могут пленить человека почище развратных и ничего с ними сделать не сможешь даже сопротивляясь!
Эти советы Никодима Святогорца нам совсем не подходят! Он может и был способен просматривать помыслы, не сослагаясь с ними, но мы этого сделать не сможем. Как не смог он, не сослагаясь, проссматривать блудные помыслы.

Я думаю, этот отрывок - о молчании ума и об абсолютном презрении к предлагаемому.
Более того, он пишет от опыта, не к начинающим, а уже ставшим на путь стяжании добродетели.
===
Лично для меня это его слово особенно ценно.

Да, можно этот отрывок интерпретировать и так, что демон влечет и помышляет, а ты не обращаешь на его действия никакого внимания, пока ему не надоест делать этого. А это вырабатывает терпение. Но с какими помыслами мы можем легко не сослагаться? Только с совершенно новыми, в появлении которых мы не виноваты. Например, если я совершенно не пьющий, а демон тянет меня выпить.
Можно, конечно попробовать не сослагаться и с демоном влекущим вас выпить на основании записанных за вами ранее совершенных выпивок. И тем самым, вырабатывать терпение к его искушениям. Но все, записанное за нами является грехом, а грех положено в православии исповедовать.

Исповедовать однажды.
А помыслы навязываются постоянно, особенно, о чем либо, постыдном.
Это, как терпеть грязнулю, вонючего, неумытого.
Я так это понимаю.

Александр Беларусь писал(а):Я думаю, этот отрывок - о молчании ума и об абсолютном презрении к предлагаемому.
Более того, он пишет от опыта, не к начинающим, а уже ставшим на путь стяжании добродетели.
===
Лично для меня это его слово особенно ценно.

Один великий и преподобный отец на смертном одре вопрошал: "А положил ли я хоть начало покаянию?" Поэтому не к начинающим отнести себя не смею, чтобы демон не посмеялся и не поругался надо мной.

Александр Беларусь писал(а):Исповедовать однажды.
а помыслы навязываются постоянно особенно о чем либо постыдном.
это как терпеть грязнулю вонюче неумытого.
я так это понимаю.

Я так это понимаю, что терпеть-то можно и нужно, и полезно, а вот в меру постоянства навязывания помыслов, их так же непрестанно и целенаправленно надо исповедовать. И только в связи с этим до меня только что, думаю, начало доходить, что значат слова "непрестанная молитва", "непрестанная исповедь" и почему они так нужны.

Я за то, что во всем надо быть собранным, спокойным и осмотрительным, тем более, в деле покаяния все должно быть осмысленно и четко.

Старец Паисий Святогорец о святой простоте.

- Геронда, а как человек, и не читая много книг, может познать тайны Божии?

- Если в нём есть святая простота, то он может не только познать, но и стать соучастником тайн Божиих. Помните рассказ об очень простом монахе, который удостоился есть вместе со Христом? До того как стать монахом, он был пастухом, и единственное, что его интересовало, - как спастись. Как-то через те края проходил пустынник, который ему сказал: "Если хочешь спастись, иди прямым путём". Тот понял его слова буквально. Пошёл по дороге и три дня шёл всё время прямо, пока не пришёл к воротам монастыря. Игумен монастыря, видя рвение пастуха ко спасению, сразу постриг его в монахи и поставил прислуживать в церкви. Однажды, когда он убирался в храме, мимо шёл игумен и дал ему некоторые наставления относительно работы. Монах, выслушав наставления, спросил настоятеля, указывая на изображение распятого Господа "Отче, кто это там наверху? Я столько дней здесь, а он ни разу не спустился вниз, чтобы поесть или выпить воды". Игумен удивился его простоте и сказал: "Это я его наказал за то, что он плохо делал свою работу". Монах выслушал его, не сказав ни слова. Вечером он взял из трапезной свою порцию еды и заперся в храме. Подошёл к распятию и с состраданием сказал: "Спускайся, брат, поедим вместе". Тогда Христос сошёл вниз и ел вместе с простым монахом. Господь пообещал, что возьмёт его в дом Своего Отца, где он будет вечно радоваться. Действительно, спустя несколько дней этот простой монах мирно отошёл ко Господу. Видите, он был совершенно безграмотным, а чего удостоился за свою великую простоту и чистоту!

Когда смотрю на картину эту, становлюсь богатым...
Называется: "Пересвет, Ислябя, Пресветлый Мрак."

_Всего 1 тщеславный помысел_

Серафим. Когда он отказался оставить Саровскую обитель и принять сан игумена и возвратился в убогую келейку в пустыне, почувствовал, что тщеславный помысл возникает в душе. Великий, полный смирения старец наказал себя за этот помысл: тысячу дней и тысячу ночей отмаливал он этот помысл.
Забывает тщеславный, что все, что имеет он, не его, а Создателя.

Вадим Р. писал(а):
Александр АА писал(а):_Всего 1 тщеславный помысел_

Серафим. Когда он отказался оставить Саровскую обитель и принять сан игумена и возвратился в убогую келейку в пустыне, почувствовал, что тщеславный помысл возникает в душе. Великий, полный смирения старец наказал себя за этот помысл: тысячу дней и тысячу ночей отмаливал он этот помысл.
Забывает тщеславный, что все, что имеет он, не его, а Создателя.
Ваша информация совершенно не верна. Дьявол даже других духовных людей из серафимовой же обители приводил к нему и они уговаривали его согласиться на игуменство, ВСЕ его уговаривали. По-моему даже жребий бросали, но результат жребия противоречил внутреннему держанию самого Серафима. В книге записок Мотовилова это подробно описано. Он как бы сам себя спрашивал, неужели мое всецелое смиренное желание БЫТЬ ПРОСТЫМ МОНАХОМ и жить в уединении неугодно Богу? И не найдя внутри себя НИЧЕГО, что действительно шло бы в разрез с Божиим замыслом, он таки остался пустынником.

Тогда дьявол, чтобы отомстить ему, воздвиг на него такую лютую брань, что Серафим собственную голову ощупывал бывало руками, чтобы убедиться, что она цела и на месте. Он ответил дьяволу 1001-суточным столпничеством.

Да, но поступок был совершен по духу.
А вот тут написано: http://3rm.info/24502-vosem-glavnyh-gre ... oveka.html
Что "Даже, повторяю, и великие подвижники не были свободны от помыслов, правда, помыслов только, как преподобный Серафим. Когда он отказался оставить Саровскую обитель и принять сан игумена и возвратился в убогую келейку в пустыне, почувствовал, что тщеславный помысл возникает в душе. Великий, полный смирения старец наказал себя за этот помысл: тысячу дней и тысячу ночей отмаливал он этот помысл. "

Да это противоречило Его внутреннему держанию и Он поступил по Духу. Но в результате оказалось, что он поступил правильно. Это было первое испытание - людьми и жребием против внутреннего держания. Поступив по Духу, Серафим услышал помысел тщеславия исходя из этой статьи. И сказано: "Бойся первой чарки". враг же видя Его не пойманным ни тем, ни этим решил в открытую бороться против Него уже нарушая все подряд! И это было попущение! Наскакивал с сосен, бил помыслами. Но Серафиму было все нипочем! и потому далее он дал ответ - стояние в столпничестве.

Ваша речь пока не противоречит тому, что сказано у тут.

Да противоречит.. Понял.

Всепрощение

- Ах, Любовь! Я так мечтаю быть такой же, как и ты! - Восхищенно повторяла Влюбленность. Ты намного сильнее меня.
- А ты знаешь, в чем моя сила? – спросила Любовь, задумчиво качая головой.
- Потому что ты важнее для людей.
- Нет, моя дорогая, совсем не поэтому, - вздохнула Любовь и погладила Влюбленность по голове. – Я умею прощать, вот что делает меня такой.
- Ты можешь простить Предательство?
- Да, могу, потому что Предательство часто идет от незнания, а не от злого умысла.
- Ты можешь простить Измену?
- Да, и Измену тоже, потому что, изменив и вернувшись, человек получил возможность сравнить, и выбрал лучшее.
- Ты можешь простить Ложь?
- Ложь – это меньшее из зол, глупышка, потому что часто бывает от безысходности, осознания собственной вины, или из нежелания делать больно, а это положительный показатель.
- Я так не думаю, бывают ведь просто лживые люди!!!
- Конечно бывают, но они не имеют ни малейшего отношения ко мне, потому что не умеют любить.
- А что еще ты можешь простить?
- Я могу простить Злость, так как она кратковременна. Могу простить Резкость, так как она часто бывает спутницей Огорчения, а Огорчение невозможно предугадать и проконтролировать, так как каждый огорчается по-своему.
- А еще?
- Еще могу простить Обиду – старшую сестру Огорчения, так как они часто вытекают одно из другого. Я могу простить Разочарование, так как за ним часто следует Страдание, а Страдание очищает.
- Ах, Любовь! Ты действительно удивительна! Ты можешь простить все-все, а я при первом же испытании гасну, как догоревшая спичка! Я так завидую тебе!!!
- И тут ты не права, малышка. Никто не может прощать все-все. Даже Любовь.
- Но ведь ты только что рассказывала мне совсем другое!!!
- Нет, то о чем я говорила, я на самом деле могу прощать, и прощаю бесконечно. Но есть на свете то, что не может простить даже Любовь.
Потому что это убивает чувства, разъедает душу, ведет к Тоске и Разрушению. Это причиняет такую боль, что даже великое чудо не может излечить ее. Это отравляет жизнь окружающим и заставляет уходить в себя.
Это ранит сильнее Измены и Предательства и задевает хуже Лжи и Обиды. Ты поймешь это, когда столкнешься с ним сама. Запомни, Влюбленность, самый страшный враг чувств – Равнодушие. Так как от него нет лекарства.

Источник: Внешка

Эти избранные цитаты взяты мной из жития Святителя Тихона Задонского (1724-1783).

Источник: "Святитель Тихон Задонский. Том 1. Житие, слова. Наставления пастве, родителям и детям, священникам. "Плоть и дух". М.: Изд. им. Святителя Игнатия Ставропольского. 2003.

***
Борьба с унынием составляет особенно пространную и поучительную страницу в жизни святителя Тихона.
Нередко нападало на него уныние в виде тоски, печали, скуки и безотчетной скорби. «Хотя всякому христианину, но паче в монастырь уединившемуся, находит скука, уныние, печаль и тоска», — пишет Святитель с собственного опыта. Состояние скорби и тоски, как обыкновенно бывает с людьми, упражняющимися в духовных уединенных занятиях, состоит в каком-то расслаблении духа и тела. На человека находит какое-то равнодушие ко всему, ему ничего не хочется делать: за что он не примется, все у него не ладится, все валится из рук; сердце его скорбит и тоскует, и он не знает причины того; обратится ли человек с молитвой к Богу, — ум и сердце остаются косными на молитву и неподвижными в ней. «В великой печали, — пишет сам Святитель, — человек не знает сам, что делать». В такое время все, даже мелкие неприятности, становятся для человека тяжелыми, огорчают, раздражают его. Господь, если он посвятил себя на служение Господу, как будто отвращает Свое лицо от него, предает его печали, чтобы таким искушением смирить его дух и дать ему средство собственным сердцем познать силу Божественной помощи, и сладость небесных утешений. В подобном тяжелом положении и бывал свт. Тихон, по попущению Божию. По своей природе, он был склонен к задумчивости и соединенной с ней грусти, ибо, как говорит его келейник, «комплексии он был ипохондрической». При почти постоянном страдании нервными болезнями, — это природное свойство могло доходить в нем до болезненности, особенно, когда бывали к тому какие-либо поводы, какие-нибудь неприятности со стороны людей, нерасположенных к нему и огорчавших его. Когда мы все это примем в соображение, — нам будут понятны слова Святителя: «Я временем в мыслях своих чувствовал, что всех бы людей обнимал и целовал; а иногда, бывало, ощущал в себе отвращение от всех; искушение же сие я нередко чувствовал». Такое состояние — состояние безблагодатное для праведника! Следствием такого состояния, если инок ему поддается, бывает переход из монастыря в монастырь, или решительное оставление монашеской жизни. «Когда унынию и скуке будешь предаваться, — пишет Святитель одному иноку, — то большее уныние на тебя восстанет и со стыдом выженет тебя из монастыря». Это состояние скорби и тоски так было обычно Тихону, что нанесло отпечаток на все его сочинения.
Какие же средства употреблял святитель Тихон к отогнанию тоски и уныния? Средства эти различны, смотря по свойствам скорби. Так как телесная болезненность, по тесной связи души с телом, отражалась на расположении духа, то Святитель употреблял средства, между прочим, и к укреплению тела. Сам он вообще не прибегал к помощи земных врачей, а при твердом уповании на помощь Небесного Врача, и терпеливом перенесении недугов, предоставлял врачевание своего телесного состава самой природе. С этой целью он упражнялся на свежем воздухе в телесных трудах, особенно в самом начале своего пребывания в Задонске: копал гряды в монастырском саду, рубил дрова, иногда косил траву, и совершал другие работы. Так, бывало, прикажет своему келейнику: «Наточи топор хорошенько и рукавицы свои принеси мне, я дров нарублю на свою печку, авось-либо поразобью кровь себе, может быть, и поздоровее буду».
...
Господь, врачуя и утешая своего угодника, с той целью допускал до него искушения, чтобы через борьбу с ними он укреплялся в своих силах и становился достойным многих и славных венцов. Потому задонский подвижник и должен был употреблять духовные средства против тоски и уныния. Этими средствами были: пение псалмов, писание сочинений, выезды из монастыря и общение с друзьями.
...
Пение псалмов — общее для всех, и самое действенное средство для разогнания тоски и скорби. При знании псалтири наизусть и при умении петь, Тихон особенно пользовался этим средством. Когда он бывал в мрачном расположении, — пишет его келейник, — он пел некоторые стихи 118 псалма, начиная с 41 стиха: "Благо мне, яко смирил мя еси, яко да научуся оправданием Твоим", и прочее. Без сомнения, с той же целью, чтобы утешать себя боговдохновенными словами пророка, — Святитель составлял нечто вроде канона из стихов умилительных псалмов, разделяя стихи, или тропари, покаянным припевом Великого канона: "Помилуй мя Боже, помилуй мя".

Например:
Помилуй мя, Боже, помилуй мя.
Яко беззакония моя превзыдоша главу мою, яко бремя тяжкое отяготеша на мне, возсмердеша и согниша раны моя от лица безумия моего; пострадах и слякохся до конца, весь день сетуя хождах (Пс 37:5–6).
Помилуя мя, Боже, помилуй мя.
Господи, пред Тобою все желание мое, и воздыхание мое от Тебе не утаися. Сердце мое смятеся; остави мя сила моя, и свет очию моею, и той несть со мною (Пс 37:10–11).
Помилуй мя, Боже, помилуй мя.
Не остави мя, Господи Боже мой, не отступи от мене. Вонми в помощь мою, Господи спасения моего (Пс 37:22–23).

Та благодатная сила, которая заключается в псалмах, сообщалась и душе свт. Тихона. То совершенное и святое упование на Бога жива, которым они проникнуты, — передавалось и его душе, и производило в ней сладостное успокоение, духовную радость и совершенную преданность воле Божией. То ощущение близости Бога к человеку, какое чувствовал псалмопевец, пробуждалось и в его душе. «В великой печали человек не знает сам, что делать, — пишет Святитель, — в таком случае, возлюбленный христианин, возверзи на Господа печаль твою и Той тя препитает (Пс 41:6). Хотя и говорится тебе в помыслах: где есть Бог твой? — но ты отвечай: Близ Господь всем призывающим Его во истине (Пс 144:18).

***
Состояние безотчетной скорби, столь обычное святителю Тихону вследствие его болезненности, само по себе не было бы опасным, если бы в это время не нападали на него помыслы отчаяния, этого смертного греха против Святого Духа. Эти губительные помыслы, как обыкновенно бывает, представляли Тихону невозможность спасения для него, останавливали его внимание на грехах, увеличивали их тяжесть, и в то же время клеветали на Бога, будто Он строг, требователен и карает всякий грех, всякое преступление, — заставляли сравнивать его жизнь и подвиги с жизнью и подвигами великих святых, например: апостолов, пророков и мучеников, не находили ничего общего между теми и другими, и смущали ослабленную душу той мыслью, что он недостоин приобщиться к лику таких великих угодников в Царствии Небесном. Такие помыслы приводили Тихона в страх и ужас. «Слышу я, — писал Святитель одному другу, обуреваемому помыслами отчаяния, — слышу я, что тебя смущают помыслы и порываются в отчаяние... Я и сам в себе тоже чувствовал, и ныне часто чувствую, отчего бывает страх и ужас и тоска (и на других тоже примечаю, — почему не с тобой одним случается это); но спасения о Христе не отчаиваюсь».
Против этих помыслов Тихон вооружался молитвой, или душеспасительными размышлениями. Так, советуя другим, он и сам укреплял и успокаивал свою душу размышлениями о том, что помыслы отчаяния неизбежны для всех, истинно подвизающихся во спасении, что они - ясное свидетельство зависти к нам диавола, который хочет ввергнуть нас в отчаяние, и через то погубить нас, что этой борьбы не чувствуют в себе только люди, преданные миру, что, следовательно, эти помыслы — знамение нашего преспеяния в добре, что Господь милосерден и многомилостив, и спасает именно кающихся грешников, и если придет судить, то только непокаявшихся, а покаявшимся объявит благословение Отца Небесного. На сих последних размышлениях, как видно, особенно останавливался Святитель, и в них для себя находил особенное утешение и ободрение.
«Придет Господь второе судити. Но кого? Не просто грешников, но грешников непокаявшихся, а покаявшимся грешникам и верующим в Него объявит милость и благословение Отца Своего Небесного... Итак, есть нам, кающимся грешникам, надежда, есть утешение печалующимся и сетующим. Отверзаются двери милосердия Божия стучащим, дается просящим по прошению их, обретается ищущим Бог со всем Небесным сокровищем. Входят в живот вечный разбойники, мытари, любодейцы и прочие грешники кающиеся. Есть, значит, и нам, грешным, надежда. Потому как Бог на лицо не зрит, но всех кающихся грешников равно милует и спасает. Когда же находит такой помысел, как нам быть с апостолами, пророками, мучениками и прочими великими святыми, которые в таких добродетелях просияли? то мы такому ответим так: мы с разбойником желаем быть, который при самом конце своей жизни испустил только один глас с покаянием: Помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое, — и услышал от Христа, на Кресте висящего: Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю (Лк 23:42–43). А когда с разбойником оным будем в раю, то и со Христом самим; поелику оный разбойник со Христом в раю, а следовательно и со всеми святыми; ибо где Христос, там и все святые. Помолимся же ко Христу с разбойником: Помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое! Кроме таких размышлений, Святитель утверждался в надежде на милосердие Божие и молился Богу словами Псалмопвеца: "Не остави мене, Господи Боже мой, не отступи от мене; вонми в помощь мою, Господи спасения моего. Господи! что ся умножиша стужающии ми? Мнози возстают на мя, мнози глаголют души моей: несть спасения ему в Бозе его. Ты же, Господи, заступник мой" и прочее...
Когда таким образом, при помощи Божией, свт. Тихон рассеивал пасмурное состояние своей души, прогонял помыслы отчаяния и уныния, тогда душа его освещалась духовной радостью. «Когда будешь против уныния стоять и побеждать предписанным образом, — писал он, — то всегда за победой будет следовать радость, утешение и большая душевная крепость; и всегда подвизающимся попеременно бывает то печаль, то радость. Как под небом бывает то мрачно, то бурно, то ведрено; так бывает и в нашей душе, — то печаль и искушение, как буря, — то утешение и радость, как приятное ведро; и как после погоды ведро бывает нам гораздо приятнее, так и после искушения и печали слаще бывает утешение». Это состояние спокойствия своей души и радости Святитель выражал псалмопением, которым утешал и скорбящую душу. Обыкновенно, когда бывал в ведреных мыслях, он певал 148 псалом, в котором все твари, разумные и неразумные, призываются к прославлению Господа: "Хвалите Господа с Небес, хвалите его в вышних."
***
С состоянием его здоровья нередко изменялось и состояние его духа. Как только укреплялось его здоровье, ополчалась на него плотская брань. Напротив же, когда изнемогали его телесные силы, приходили в расслабление его дух и тело, — нападала на него тоска или уныние. Как же боролся он с этими врагами? Борьба с плотью — это борьба с своим собственным естеством. «Не думай, — говорит св. Исаак Сирин, — что природа забывает о том, что естественно всеяно в нее Богом для чадородия и для испытания пребывающих в подвиге». Святитель уже давно положил начало непорочного жития, он уже пережил пылкую юность в трудах своего образования и ради сладости будущих благ, вкусить которую удостоил его Господь, когда он еще был бельцем, — однажды навсегда отказался от удовлетворения плотских требований в пределах брачного сожития. Теперь же на покое, при постоянном богомыслии и упражнении в молитве, ему оставалось бороться с приражениями к душе нечистых помыслов, временами против воли возникающих в ней, и одолевать нечистые движения плоти. Эти нечистые плотские помыслы и движения иногда с особенной силой обуревали его душу. Против сильных нападений он употреблял и сильные меры. Так однажды, во время литургии, по попущению Божию, вдруг напали на него плотские помыслы. Чтобы победить их, Тихон, скрывая себя от предстоящих, стал очищать руками восковую горящую свечу, и при этом жег свои пальцы. От жгучей, мучительной силы внешнего огня угасал внутренний огонь естества. В других случаях он смирял свою плоть бичеванием плоти, или силой молитвы. Крестообразно распростираясь на
полу, он пламенно молил Спасителя укротить ярость плоти, и получал просимое. Храня целомудрие своего духа, он соблюдал скромность во внешнем поведении. Он так был скромен в беседе, что удерживался даже от улыбки, и если позволял ее себе, то тотчас же говорил молитву: «Господи прости, я согрешил пред Тобой, окаянный». С 1772 года до самой кончины никогда не ходил в баню, (чтобы не видеть своей наготы), и только изредка в келии мыл себе голову по причине обильной испарины. Чтобы не подавать ни малейшего повода к плотским движениям, он не пил никаких спиртных напитков, даже для подкрепления своих сил. Зная силу вина в этом случае, Тихон иногда говаривал «в предостережение монашествующим, что если бы он имел в своем управлении монастырь, то лучше бы согласился дозволить престарелым монахам для поднятия и несения трудов употреблять скоромную (мясную) пищу, чем хмельные напитки; эти же последние он бы совсем запретил вкушать, а если бы и позволил, то только в малом количестве, дабы свободнее избежать вражеского наваждения и многоразличных искушений».

Исаак Сирин. Слова подвижнические — Слово 21 писал(а): Вопрос. Поелику иные, по немощи тела, не в состоянии непрестанно плакать, что должно иметь им к охранению ума, чтобы против него, когда он ничем не занят, не восставали страсти?

...О, глубина богатства, премудрости, ведения, разумения, благомыслия и Домостроительства неисследимого Бога, яко неиспытани судове Его, и неизследовани путие Его (Рим. 11:33)! Ибо когда Он уготовал иной столько чудный век, чтобы ввести в него все разумные существа и сохранить их в нескончаемой жизни, какая была причина сотворить Ему этот первый мир, расширить его и столько обогатить его столплением(Столпление – полнота, собрание.) и множеством видов и естеств, и дать в нем место причинам многих страстей и тому, что их питает и что им противоборствует? И почему сначала поставил нас в этом мире, водрузил в нас любовь к долголетней в нем жизни, и внезапно исхищает нас из него смертию, немалое время хранит нас в бесчувственности и неподвижности, уничтожает образ наш, разливает растворение наше, смешивает его с землею, попускает, чтобы состав наш разрушился, истлел и исчез, и вовсе не оставалось ничего от состава человеческого; а потом, во время, какое определил достопоклоняемою премудростию Своею, когда восхощет, воздвигнет нас в ином образе, какой Ему только известен, и введет нас в другое состояние, чего не мы только, человеки, надеемся, но и самые святые Ангелы, не имеющие нужды в этом мире, по необычайности естества своего малым чем не достигшие совершенства, ожидают нашего восстания из тления, когда восстанет род наш из персти и обновится тление его? Ибо ради нас и им возбранен вход, и они ждут единократного отверстия двери нового века. И сия тварь (Ангелы) с нами успокоится от тяжести тела, обременяющей нас, как говорит Апостол: Яко и сама тварь откровения сынов Божиих чает, да свободится от работы истления в свободу славы чад Божиих (ср.: Рим. 8:19, 21), по совершенном разорении века сего в целом его устройстве и по восстановлении естества нашего в первоначальное состояние.
И отсюда уже возносится умом своим к тому, что предшествовало сложению мира сего, когда не было никакой твари, ни неба, ни земли, ни Ангелов, ничего из приведенного в бытие, и к тому, как Бог, по единому благоволению Своему, внезапно привел все из небытия в бытие и всякая вещь предстала пред Ним в совершенстве. И снова нисходит умом своим ко всем созданиям Божиим, обращает внимание на чудесность тварей Божиих и на премудрость произведений, в изумлении рассуждая сам с собою: "Какое чудо! Сколько Домостроительство и Промысл Его превышают всякое понятие, сколько чудная сила Его крепче всех произведений Его! Как из небытия привел Он в бытие тварь сию – это неисчислимое множество различных вещей? и как опять разорит ее, уничтожив это чудное благоустройство, эту лепоту естеств, это стройное течение тварей, часы и годы, это сочетание ночи и дня, воздушные перемены, содействующие году, эти разнообразные прозябающие из земли цветы, эти прекрасные здания городов и в них приукрашенные чертоги, это быстрое движение людей, это существование их, обремененное трудами от вшествия своего в мир до самого исшествия? И как внезапно прекратится чудный этот порядок, и наступит другой век, и воспоминание о первой этой твари вовсе не взойдет никому на сердце, и будут иное видоизменение, иные помышления, иные попечения! И естество человеческое также не воспомянет вовсе о сем мире и о первом образе жизни своей; потому что ум человеческий прилепится к созерцанию оного состояния, и уму людей не будет досуга возвратиться снова к брани с плотию и кровию. Ибо с разорением сего века немедленно приимет начало век будущий. И всякий человек скажет тогда следующее: "О матерь, забытая своими чадами, которых родила, воспитала и умудрила, и которые во мгновение ока собраны на чужое лоно и соделались истинными чадами неплодной, никогда не рождавшей! Возвеселися неплоды нераждающая (Ис. 54:1) о чадах, которых родила тебе земля"".

И тогда как бы в исступлении размышляет и говорит: "Сколько еще времени будет стоять век этот? и когда восприимет начало век будущий? Сколько еще времени храминам этим спать в этом виде и телам быть смешанными с перстию? Какова будет оная жизнь? В каком образе восстанет и составится естество это? Как прейдет оно в новую тварь?" И когда размышляет он о сем и подобном сему, приходит он в восторг, изумление и безмолвное молчание, и восстает он в этот час, и преклоняет колена, и с обильными слезами воссылает благодарения и славословия единому премудрому Богу, всегда славимому во всепремудрых делах Его. Блажен, кто сподобился чего-либо такового! Блажен, у кого такое занятие и день и ночь! Блажен, кто о сем и подобном тому размышляет все дни жизни своей! И если человек в начале своего безмолвия не ощущает силы таковых созерцаний, по причине парения ума своего, и не может еще возноситься к силам сказанных выше чудес Божиих, то да не приходит в уныние и да не оставляет тишины безмолвной жизни своей. Ибо и земледелец, когда сеет, не тотчас с посевом семени видит и колос; но за сеянием следуют у него уныние, труд, изнеможение собственных членов, удаление товарищей, разлука с домашними. А когда претерпит это, приходит иное время, в которое услаждается делатель, и скачет, и радуется, и веселится.

Какое же это время? Когда вкусит он хлеба, добытого потом своим, и в безмолвии соблюдено будет размышление его. Ибо великое и нескончаемое удовольствие возбуждают в сердце и в неизреченное удивление приводят ум безмолвие и это, сказанное выше, терпеливое в безмолвии размышление. И блажен, кто терпеливо пребывает в оном; потому что отверзся пред ним сей боготочный источник, и пил он из него, и насладился, и не перестанет пить из него всегда, во всякое время, во всякий час дня и ночи, до скончания и последнего предела целой своей временной этой жизни.

http://hesychia.narod.ru/is_sp_21_30.htm

Св. Филарет, митр. Нью-Йоркский.

Притча о плевелах. О ревности не по разуму.

В сегодняшнем Евангелии, Господь Иисус Христос был толкователем Своей же собственной притчи. Притча эта была – Притча о плевелах. Господь разъяснил ее исчерпывающе так, что никаких недоумений у Апостолов не осталось. Они, не зная, не понявши сначала точно смысла этой притчи, просили у Него, чтобы Он разъяснил, что Господь и сделал.

Но мне хотелось бы обратить ваше внимание на начало этой притчи, на ея одну подробность. Там ведь сказано, что когда человек посеял доброе семя на своем поле, ночью враг его посеял там плевелы, то есть, сорную траву. И когда появились первые всходы, то он призвал работников и увидел, что вместе с пшеницей растут плевелы. Тогда они спросили: «Как это могло быть, ведь доброе семя сеял?» И он ответил, что это сделала вражеская рука.

Вот они в своем усердии и говорят ему: «Если хочешь, мы пойдем и вырвем эти плевелы». Желание доброе и усердие доброе, но однако же, господин им ответил: «Нет!» И дальше поясняется: ибо вдруг, вырывая плевелы, можно повредить пшеницу. Почему так? Во-первых, потому что, пока все это зеленое (а сейчас лето), то плевелы очень похожи на пшеницу: «вы перепутаете и вместо плевел вырвете колос пшеницы», а во-вторых, потому что они растут рядом, вместе, сплетаются корнями и может выйти так, что, вырывая с корнем плевел, можно повредить корню колоса пшеницы, и он погибнет.

Эта деталь в притче очень многозначительна в наши лукавые, скорбные дни. Сейчас мы видим в мiре столько беззакония, столько различных безобразий. Теперь не только, где-то там, вне церковной ограды, но и внутри церковной ограды иногда невольно ревность человека законно подвинет его на то, чтобы как-то с корнем все это вырывать. Тут ревнители наши не забывают, предостерегают своего ближнего. Но если человек будет как-то ревностно уничтожать всякое зло внутри церковной ограды, то он может, не разобравши, вместо плевел, вырвать колос пшеницы. А кроме того повредить и самому себе.

Имейте в виду, что у святых отцов есть замечательное изречение о такой чрезмерной ревности, из какого бы доброго источника она ни исходила. Святые отцы не останавливались пред тем, что бы сказать так: «ревность, хотящая победить всякое зло, сама есть великое зло», ибо она может принести много и много вреда. Совесть христианина не должна гореть тем злом, которое он видит, он должен всячески стараться укротиться, всячески бороться с этим.

Господь сказал: «Аз глаголю вам: не противьтесь злу!» По существу, это не совпадение текстов русского и славянского. «Злу» это – не злу, как таковому, а злому, то есть, злому человеку. По-русски это читается: «Я говорю вам: не противься злому!» И только.

Если ты хочешь бороться со злом, то не обращайся с ним прямо на человека, который творит зло, а на то зло, которое он причиняет. И не старайся вырвать этого человека из церковной ограды, как хотели слуги плевелы вырвать, а старайся его убедить, разъяснить ему неправильность его понятия. Как говорил покойный отец Иоанн Кронштадтский: «Грешные они, а грешника люби и жалей!»

Неразумная ревность стремится уничтожить все то, что причиняет зло. О ней говорил Апостол Павел, что эта ревность не по разуму, то есть, не разумная. Эта ревность сама может оказаться великим злом, потому что много может причинить и вреда, и смятения, и соблазна в среде церковной.

В ограде Церкви разные есть люди. Есть люди, достигшие вершин духовного совершенства, а есть младенцы духовные. Их надо беречь, и слишком крутые меры могут смутить, соблазнить и оттолкнуть таких немощных чад Церкви. Немощных, но все-таки чад ея!

Вот почему и нужно знать христианину: никак не примиряясь со злом, всячески сопротивляясь ему, принять святой пыл борьбы в себе самом и в окружающей среде. Однако же, позаботимся, чтобы эта ревность не была в храме неразумной и не была бы той ревностью, о которой святые отцы сказали такое суровое слово.

Аминь.

- МИТРОПОЛИТ ФИЛАРЕТ (ВОЗНЕСЕНСКИЙ)

Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник

Re: Цитатник